Работа на радио // 2008
26 октября 2008: Скандал вокруг проекта "Мой муж - гений". Гости - Даниил Спиваковский, Ефим Любинский, Татьяна Архипцова. По телефону - Наталья Никонова, Семен Герштеин, Борис Йоффе, Мария Голованевская
Послушать эфир - http://www.echo.msk.ru/programs/tv/548809-echo/
Е. АФАНАСЬЕВА: Добрый вечер. В эфире «Телехранитель», программа о сути телевидения и о тех, кто определяет и хранит эту суть. В студии Елена Афанасьева. И как всегда по воскресеньям мы говорим о персонах программы, событиях и антисобытиях, которые влияют на то, каким наше телевидение будет сегодня и завтра. Мы всегда стараемся говорить о тех программах, проектах и событиях, которые уже были в эфире, чтобы наши слушатели, они же зрители, понимали, о чем идет речь и могли бы присоединиться к нашему разговору.
Но сегодня достаточно редкие исключения, когда мы будем говорить о фильме и программе, которая еще в эфир не вышла. Это фильм, который называется «Мой муж гений». Снят он по воспоминаниям жены академика Ландау Коры Дробанцевой. И снят он был для Первого канала, продюсерская команда Ефима Любинского, Ефим сегодня у нас в студии.
Е. ЛЮБИНСКИЙ: Добрый день.
Е. АФАНАСЬЕВА: Тут же режиссёр Татьяна Архипцова.
Т. АРХИПЦОВА: Здравствуйте!
Е. АФАНАСЬЕВА: И исполнитель главной роли академика Ландау Даниил Спиваковский. Добрый день.
Д. СПИВАКОВСКИЙ: Здравствуйте!
Е. АФАНАСЬЕВА: Этот фильм был снят и так как фильм достаточно сложный, потому, что был снят по очень сложной книге, о чем мы и поговорим, его Первый канал решил показать в рамках проекта, который называется «Закрытый показ», где проходят обсуждение и документальных, и художественных фильмов, когда есть о чем поговорить. Ефим, откуда взялась идея экранизировать воспоминания жены Ландау?
Е. ЛЮБИНСКИЙ: С этой идеей пришли наши сценаристы Елена и Мария Раздорские. Идея у меня тоже в голове была довольно давно, лет пять тому назад. Но один известный кинорежиссер, он же продюсер в нашей стране, сказал мне, что как же так, снимать, чтобы простые люди видели, что творил большой академик Ландау. Конечно, нельзя. Но прошло время, время поменялось, и наверное, появилась возможность этот фильм сделать.
Е. АФАНАСЬЕВА: Показать академиков не только забронзовевших.
Е. ЛЮБИНСКИЙ: Не только в виде памятника, но и в виде простого человека. Этот фильм снят в новом формате. Он новый для нашей страны, на Западе уже лет 10 как практикуется – документальная драма. Фильм основан на документальных событиях, почти все персонажи действуют под своими именами и так же в фильме в виде человека, дающего интервью, участвует сын академика Ландау Игорь Львович Ландау. Это второй опыт на Первом канале такого фильма. Первым опытом был фильм «Светлана» о Светлане Аллилуевой, который меньше месяца назад с очень хорошим рейтингом прошёл на Первом канале.
Е. АФАНАСЬЕВА: Но «Светлану» просто показали, наверное, фильм был не столь скандальный. А здесь сразу Первый канал решил снять программу «Закрытый показ» и обсудить этот фильм. Я обращаюсь к Наталье Никоновой, она руководитель студии спецпроектов "Первого канала", продюсер проектов "Закрытый показ". Она у нас на связи по телефону. Наташа, как я понимаю, в прошлую среду записывали этот выпуск программы. Что произошло? Почему в четверг все газеты стали публиковать заявления академиков, участвовавших в вашей программе? Что там было?
Н. НИКОНОВА: Добрый вечер. Вообще, программа «Закрытый показ» придумана для обсуждения фильмов неоднозначных. Причем, речь идет не только о фильмах, чья форма, художественное достоинство вызывают споры. В «Закрытый показ» попадают фильмы, чья нравственная тематика вызывает бурные дискуссии.
Е. АФАНАСЬЕВА: Я помню, у вас показывался «Груз 200», который вызвал бурные обсуждения в прошлом сезоне.
Н. НИКОНОВА: Да. Спор шёл не столько о фильме, сколько о том, как мы воспринимаем советские времена сейчас, как воспринимали их тогда. И мне кажется, что если художественное произведение вызывает бурную дискуссию это говорит о том, что создатели попали в какой-то нерв общественной жизни, что это требует общественного, публичного проговора, прояснения позиции. Поэтому фильм о Ландау, который построен, основывается на воспоминаниях незаурядной женщины, рассказывает о незаурядной личной жизни, можно сказать незаурядной, можно сказать достаточно скандальной личной жизни великого человека – это какой-то урок всем нам, урок, в котором вы сейчас участвуем, потому, что вопрос о чем? Как далеко, как глубоко может культура проникать в чужую личную жизнь. Если речь идет о простых людях, то понятно, что чужая личная жизнь нам интересна, как чужой опыт.
Если речь идет о людях знаменитых, мне кажется, что общество имеет еще больше права на проникновение вглубь, потому, что эти люди значимы. И это же вызывает большее напряжение, большие споры. В этом проблема.
Е. АФАНАСЬЕВА: Тут у нас есть вопрос, который пришёл на «Эхо Москвы». Спрашивают, не лучше ли показать фильм о его научной деятельности, о его заслугах перед человечеством?
Н. НИКОНОВА: Одно не исключает другое. И к юбилею Ландау Первый канал готовит фильм и о научной деятельности академика. Фильм, снятый Львом Николаевым, он будет показан накануне фильма «Мой муж гений», где мы видим Ландау не как физика, не как великого ученого, мы видим Ландау, как мужа, который прожил достаточно сложную жизнь, вернее, жена прожила с ним жизнь.
Е. АФАНАСЬЕВА: Наташа, что на записи случилось? Почему в тот же день АН какое-то письмо составляла с протестом?
Н. НИКОНОВА: Запись была абсолютно форматная для нашей программы.
Е. АФАНАСЬЕВА: То есть, все ругались, да?
Н. НИКОНОВА: Нет, мы пригласили и сторонников, и защитников, съёмочную группу. В программе было среди участников много людей, которые лично знали академика, были знакомы с Корой, были родственники. Пришли люди, для которых эта история не столько художественная, это факты из биографии. И мне показалось, что ненависть фильм у некоторых участников событий и участников обсуждения, фильм вызвал ненависть потому, что ненависть вызывала Кора. Ненависть вызвал ее поступок, когда она посмела написать про свою личную жизнь.
Ведь эти воспоминания она писала 10 лет. И таким образом она прощалась с мужем, таким образом она проживала с ним всё заново и пыталась избыть какую-то боль и поведать ее нам. На миру и смерть красна. Для нее это было важно. А сейчас для нас важно понять, какой такой эксперимент поставил над нами Ландау, о чем в программе сказал Даниил Спиваковский.
Е. АФАНАСЬЕВА: Спасибо Вам большое, Наташа. Надеюсь, что мы увидим вашу программу в эфире.
Н. НИКОНОВА: Мы тоже надеемся.
Е. АФАНАСЬЕВА: Мы сейчас постараемся созвониться с участниками этой программы, с теми академиками, которые резко высказывались против, есть и те, кто высказывались за. Мы постараемся дозвониться С. Герштейну и Б. Иоффе, а пока Наташа сказала о том, что большую неприязнь вызывали не столько, может быть, сразу фильм, а сама Кора. Я хотела, прежде чем задать вам вопрос, зачитать письмо от племянницы Ландау, адресованное нам всем. Элла Рындина, пенсионерка из Санкт-Петербурга пишет: «Из родственников Льва Ландау остались всего двое: его сын Игорь Ландау и я, его родная племянница, Элла Рындина. Я не видела фильма, но знаю, что он снят по книге жены моего дяди Коры Дробанцевой (которая, кстати, никогда не носила фамилию Ландау).
К моему большому сожалению, книга Коры, написана обиженной и психически нездоровой женщиной, с мнением которой НИКОГДА не считался ее гениальный муж!». Дальше Элла Рындина пишет, какой плохой была жена её дяди. Вот такое мнение. Я бы хотела адресовать свой вопрос Даниилу Спиваковскому. Даниил, Вы играли этого человека. Когда актёр играет, он как-то, наверное, входит внутрь пространства, если его впускает его великий образ. Вы, когда играли, как Вам показалось, это были отношения любящих людей или это были скандальные личные отношения в этой семье, и он легко изменял жене.
Д. СПИВАКОВСКИЙ: Я понимаю Ваш вопрос. Вне всякого сомнения это были отношения большой, великой любви. Эти два человека не могли существовать друг без друга. И тем более это интересно. А все взаимоотношения великого ученого с другими женщинами… Вы знаете, в картине они очень деликатно раскрываются, совершенно отсутствует всякого рода пошлость, совершенно отсутствуют какие-то намёки. Вы знаете, когда я думал о том, как Лев Ландау общался с теми женщинами, которые его окружали, и на которых он обращал свое внимание, мы не знаем, как происходили их взаимоотношения. Была ли там какая-то интимная связь или нет.
Это замечательно показано в картине. Он влюблял их в себя, он читал им потрясающие стихи, он за ними красиво, неожиданно, нестандартно ухаживал. И мне кажется, ему больше нравилось восхищать женщин, привлекать их внимание к себе. И не более того. Мы не знаем, что было там или нет. И это здорово. И это совершенно деликатная тема.
Е. АФАНАСЬЕВА: Даниил Спиваковский – исполнитель главной роли. У нас на связи по телефону Семён Соломонович Герштейн, он академик, действительный член АН. Семён Соломонович, добрый вечер. Алло! Что-то сорвалась у нас связь. Пока вопрос Татьяне Архипцовой, режиссёру фильма. Даниил сказал, что все очень деликатно показано. Вы брались за такой материал, который очень скандальный. Фильм про адюльтер великого человека, гения. Как Вы для себя решали этот вопрос?
Т. АРХИПЦОВА: Я боюсь, что зритель будет страшно разочарован. Большое спасибо академикам, хотя нам такой рекламе совсем не нужно. Хотелось бы, чтобы нас оценили.
Е. АФАНАСЬЕВА: Такая реклама в плюс или в минус?
Е. ЛЮБИНСКИЙ: Нет, такая реклама нужна, но хотелось бы, чтобы фильм оценили и без этого скандала.
Т. АРХИПЦОВА: Так вот, хочу сказать, что публика будет глубоко разочарована, потому, что никаких сальностей они там не увидят.
Е. АФАНАСЬЕВА: И никаких эротических сцен с академиком?
Т. АРХИПЦОВА: Там есть эротика, но она ироничная. Там есть скорее тайна за всем за этим. Вот Даниил показал, что не демонстрируются какие-то особые отношения. Есть подход к отношениям, а это самое главное. Там существует тайна у человека, его любили, за ним тянулись, при полной, казалось бы, некрасивой наружности, при том, что у него было не телосложение, как он говорил, а теловычитание, за ним ходили женщины. И здесь, в нашем фильме, не это главное. Главное – это рассказ о времени, причем, о нашем времени. Тут есть сравнение, насколько наивны были те отношения и попытки быть свободным этого человека, и в сравнении с сегодняшней свободой, это просто манная каша, на самом деле, детский сад.
Главное в Ландау – это быть свободным от стереотипов и говорить правду. Представьте себе. Приходит человек домой. И говорит: «Я был в командировке, я был в кино». А в этот момент он должен просчитать, допустим, теорию охлаждения жидкого гелия. У него в голове невозможно уместить это враньё про командировку и кино. Он говорит правду, экономя энергию. И он договорился об этом с женой. Вот и всё. Это была система честного договора, который она не выдержала, кстати.
Е. АФАНАСЬЕВА: Это Татьяна Архипцова, она режиссер фильма «Мой муж гений». А сейчас мы дозвонились до Семёна Соломоновича Герштейна. Добрый вечер, Семён Соломонович.
С. ГЕРШТЕЙН: Здравствуйте.
Е. АФАНАСЬЕВА: Мы знаем, что Вы участвовали в программе «Закрытый показ» и видели фильм. Вы выступили резко против. Правильно?
С. ГЕРШТЕЙН: Да.
Е. АФАНАСЬЕВА: Почему Вы выступили против этого фильма?
С. ГЕРШТЕЙН: Я вообще не хотел участвовать в обсуждении. Потому, что когда обсуждаешь грязь, сам невольно пачкаешься и мараешь своё имя.
Е. АФАНАСЬЕВА: А что там грязь, Семён Соломонович?
С. ГЕРШТЕЙН: Тогда я скажу во-вторых, почему я не хотел. Потому, что это обсуждение есть своего рода реклама для этого фильма, к чему, по-видимому, Первый канал стремится. И ваша передача тоже, по-видимому, этому способствует. Теперь у Вас вопрос?
Е. АФАНАСЬЕВА: Я спросила, почему грязь? Вам не понравился фильм или Вам не нравилась книга Коры?
С. ГЕРШТЕЙН: С Корой я был знаком. И я не имел против неё каких-то предубеждений.
Т. АРХИПЦОВА: Вы даже родственники?
С. ГЕРШТЕЙН: Не в этом дело. Она была очень нужна Ландау, она обеспечила ему возможность работы. И если бы этот фильм был снят действительно по её книге, то, несмотря на некоторые вещи, которые там были неправильно изложенные, всё равно это произвело бы впечатление. А дело в том, что сценаристы придумали ряд совершенно невозможных, грязных сцен, грязных ситуаций.
Е. АФАНАСЬЕВА: Семён Соломонович, а можно чуть-чуть короче? Потому, что мы на Новости прервемся. Что конкретно? Гости в студии, которые фильм делали, постараются возразить или согласиться. Чего не было в книге, а Вы увидели в книге?
С. ГЕРШТЕЙН: Например, «гони её сюда». Что вызывает страшное возмущение. Это когда окружение Ландау, одного из лучших учеников представляют ничтожеством. В то время, когда этот человек оставил в науке очень многое. Много терминов имеется в науке, связанных с его именем. Его работу подхватили два академика, специально написали, включив его в эту работу. Это стало для них продолжением большой деятельности.
Е. АФАНАСЬЕВА: Семён Соломонович, мы вынуждены сказать спасибо. У нас Новости будут на «Эхо Москвы»
С. ГЕРШТЕЙН: Вы знаете, в действительности я не успел сказать того, что нужно. Потому, что к 100-летию Ландау, на основании архивных документов показывает, какую роль сыграл Ландау….
Е. АФАНАСЬЕВА: Вы, наверное, слышали, Наталья Никонова нам объяснила, что будет отдельный фильм Льва Николаева, документальный, о Ландау в физике и науке. А это фильм несколько другой. Извините, мы ещё раз Вам позвоним, если успеем. Просто сейчас Новости. Всего доброго. Мы вернёмся к программе «Телехранитель» через несколько минут.
НОВОСТИ
Е. АФАНАСЬЕВА: продолжаем программу «Телехранитель». Говорим мы сегодня о скандале вокруг фильма «Мой муж гений». Снят он по воспоминаниям жены академика Ландау. В студии люди, которые делали этот фильм. На связи у нас те люди, которые обсуждали этот фильм в программе «Закрытый показ» и сейчас мы хотим поговорить с человеком, который лично знал академика Ландау, это Борис Лазаревич Иоффе. Добрый вечер, Борис Лазаревич.
Б. ИОФФЕ: Добрый вечер.
Е. АФАНАСЬЕВА: После программы вышло письмо ряда академиков с требованием не показывать этот фильм. Вы это письмо подписывали?
Б. ИОФФЕ: Нет. Я слышал, что такое существует. Но я его даже не видел.
Е. АФАНАСЬЕВА: Тогда у меня такой вопрос. Ваше отношение к фильму и к требованию запрета.
Б. ИОФФЕ: Попытаюсь сказать. Отношение к фильму я сформулировал крайне резко. Это фильм мерзкий. Именно это слово употребляю. Мерзкий и, вместе с тем, бездарный. Эти два понятия, тем не менее, сочетаются. Этот фильм…
Е. АФАНАСЬЕВА: Борис Лазаревич, а можно уточнить, это относится только к фильму или к книге воспоминаний, по которой он сделал?
Б. ИОФФЕ: О книге воспоминаний я высказался в моей книге «Без ретуши». Там говорится о Ландау и упоминается эта книга. Там говорится, что эта книга отвратительная.
Е. АФАНАСЬЕВА: То есть, Вы против самой книги, а так же против того, как ее экранизировали.
Б. ИОФФЕ: Сейчас я поясню. Дело в том, что сама книга переполнена ложью. Но, тем не менее, авторы фильма ухитрились добавить уже совершенно фантастическую ложь. Даже трудно себе представить, что они ухитрились добавить. Я приведу для примера такую сцену. Ландау, я думаю, слушатели знают, попал в автомобильную катастрофу, был тяжело изувечен. И находился в больнице длительное время без сознания. Потом он стал поправляться. Но тоже он был очень слаб, но уже разговаривал, тем не менее, ходить не мог.
И вот в фильме есть такая сцена, что он лежит в своей палате, дело происходит вечером. В палату входит сестра медицинская, раздевается и залезает к нему в постель. Вот такая сцена.
Е. АФАНАСЬЕВА: Давайте дадим ответить режиссёру Татьяне Архипцовой.
Т. АРХИПЦОВА: Вы читали книгу или Вы ее не дочитали?
Б. ИОФФЕ: Я её читал. Давно.
Т. АРХИПЦОВА: Если Вы её сейчас возьмёте в руки, то увидите эту сцену, она не купирована, она в этой книге напечатана. И мало того, существует ещё и дальнейшее развитие событий, описанное в этой книге. Дальше медсестра подходит к нему в коридоре и говорит о том, что она беременна от него.
Б. ИОФФЕ: Да. Именно это я и хотел сказать. Это абсолютная, чудовищная ложь. Если она в новом издании книги появилась… потому, что я читал книгу давно, может быть, это была первоначальная версия.
Т. АРХИПЦОВА: А откуда Вы знаете, что это ложь?
Е. ЛЮБИНСКИЙ: Давайте не будем вступать в дискуссию. На записи программы «Закрытый показ» присутствовала бывшая главврач больницы 50, в которой лежал Ландау. Она жива, находится в хорошем состоянии. И она подтвердила, что по ночам к Ландау приходила женщина. Она не должна была ее пускать. Но она ее пускала.
Б. ИОФФЕ: Она говорила следующее. По определенным причинам сестра, она называла ее имя – Ира, она ее пускала в комнату Ландау для обслуживания.
Е. ЛЮБИНСКИЙ: По ночам.
Т. АРХИПЦОВА: Какая Ира? Это совсем другая история.
Е. АФАНАСЬЕВА: Извините, пожалуйста. Я сейчас всех своих гостей прошу в детали так глубоко не вникать, потому, что наши слушатели не видели фильма. После программы Ваши коллеги-академики написали письмо с требованием запрета. Вы были готовы подписаться под ним, или Вы считаете, что запрет это не метод?
Б. ИОФФЕ: Дело в том, что публикация этой книги приведёт к уменьшению…
Е. АФАНАСЬЕВА: Так книга уже опубликована. Мы ее не можем запретить.
Б. ИОФФЕ: Если Вы меня спрашиваете, разрешите ответить. Я считаю, что публикация такой книги, полной лжи и полной мерзости и аморальности, приведёт к падению некоторому, конечно, падению нравственности в нашей стране, потому, что найдутся люди, которые будут смотреть со смаком эту картину и будут говорить, что если такой великий учёный делал такое, то, конечно, и я могу. А то и похлеще!
Е. АФАНАСЬЕВА: А у меня такой вопрос. Вы знали хорошо семью Ландау, да?
Б. ИОФФЕ: Я не берусь сказать, что хорошо, но я встречался с ним два раза в неделю на протяжении 10 лет.
Е. АФАНАСЬЕВА: И супругу его знали?
Б. ИОФФЕ: Нет, супругу нет.
Е. АФАНАСЬЕВА: У меня вопрос. Ведь люди бывают разные. С одной стороны Вы были знакомы с академиком. Возможно, о жизни семьи знают только два человека – он и его жена. Может, мы что-то не знаем о личной жизни великих?
Б. ИОФФЕ: Я кое-что скажу о его жене. Именно, когда с Ландау случилась катастрофа, то в течение примерно часа или двух в больнице, где он был фактически без сознания, полуживой человек, собрались десятки физиков, они немедленно организовали штаб по его спасению, и два человека дежурили непрерывно в больнице, была отведена специальная комната. Один был ответственный дежурный, второй – его помощник. Цель была в том, чтобы получать информацию от врачей, записывать в журнал, организовывать доставку лекарств.
И я был одним из таких ответственных дежурных, дежурил каждые 3-4 дня в больнице.
Т. АРХИПЦОВА: Вы хотите сказать, что Кора не была в больнице первые дни?
Б. ИОФФЕ: Именно это. Вы мне не даёте говорить. Это странная привычка у ведущих.
Е. АФАНАСЬЕВА: При огромном уважении, у нас достаточно много участников нашей программы.
Б. ИОФФЕ: Если бы я сказал, все бы давно кончилось. Я категорически могу утверждать, что в течение первых полутора месяцев, когда Ландау был между жизнью и смертью, Кора ни разу не появлялась в больнице. Я считаю, что для жены такое поведение чудовищным. Как бы у них не были отношения и как бы Ландау плохо себя не вёл.
Е. АФАНАСЬЕВА: Спасибо большое, Борис Лазаревич, за Вашу точку зрения и за участие в нашей программы. Сейчас Даниил Спиваковский хотел…
Д. СПИВАКОВСКИЙ: Я хочу обратиться к Борису Лазаревичу, я благодарю за лестные слова, которые он мне сказал на записи передачи, правда, это было за кадром. Но, тем не менее.
Е. АФАНАСЬЕВА: То есть, Вас он признал, как исполнителя роли Ландау.
Д. СПИВАКОВСКИЙ: Будем считать, что так. Я бы хотел его внимание привлечь к той сцене, которую он вспомнил. Это сцена некоего насилия над немощным человеком. Я бы хотел взглянуть на эту сцену образно. И его привлечь в союзники. Это насилие над немощным человеком. Я думаю, что великий академик Ландау подвергался этому насилию и в период своего замечательного активного существования, и в период болезни. Насилия не только физического, но и интеллектуального, и энергетического. И не только от женщин, но и от учеников, и от коллег. Этого великого человека использовали и пользовали.
Эта сцена – образное воплощение жизни этого человека.
Е. АФАНАСЬЕВА: Я видела этот фильм, я вообще восприняла эту сцену, как ложь большую. Может я чего-то недопоняла? Мне показалось, что эта женщина разыграла интимную связь с академиком, чтобы потом выдать себя за очередную любовницу и жену. Может, я неправильно поняла?
Т. АРХИПЦОВА: Нет, на самом деле не так. Дело в том, что академик был без сознания.
Е. АФАНАСЬЕВА: Это уже очень медицинские тонкости. Я еще хотела с одним человеком поговорить с телефоном. Это профессор МГУ Марина Константиновна Голованевская. Добрый день, Марина Константиновна.
М. ГОЛОВАНЕВСКАЯ: Здравствуйте.
Е. АФАНАСЬЕВА: Я знаю, что Вы тоже участвовали в этой передаче. Я прочла Вашу реплику в «Российской газете» по поводу письма о запрете. Как Вы относитесь к требованию академиков фильм запрещать?
М. ГОЛОВАНЕВСКАЯ: Я отношусь к этому требованию негативно. Мне кажется, что что бы то ни было запрещать в стране, где ценностью является свобода слова, дурно. Если не сказать аморально. Я как раз сегодня пересматривала фильм «Амадеус», где гениальный Моцарт представлен куда с меньшей теплотой, чем уважаемый академик Ландау в фильмы Татьяны Архипцовой. И это прекрасный фильм. Я говорю об «Амадеусе», великий режиссер. И человечество не оскорбилось за своего гения.
А если бы мы делали предварительное обсуждение фильма Формана, то наверное, многим бы не понравился. И если бы цензура была сильной…
Е. АФАНАСЬЕВА: Наверное, немножко больше Форману повезло, что не живы современники.
М. ГОЛОВАНЕВСКАЯ: Это очень хорошая реплика. Если бы уважаемый Игорь Ландау, которого я знаю с детства, обратился к общественности с просьбой не показывать фильм про его папу, то сейчас предмет разговора был бы другим. Но Игорь Ландау, интеллигентнейший человек, которого на обсуждении у Гордона уважаемые академики чуть не смешали с грязью, а жену академика Ландау они просто смешали с грязью, Игорь Ландау прекраснейший не обратился с просьбой, хотя он считает, что фильм не про его отца.
Е. АФАНАСЬЕВА: То есть, если я правильно поняла, несмотря на то, что Игорю Ландау фильм не очень понравился, он не требует запрета.
М. ГОЛОВАНЕВСКАЯ: Это нужно его понимать. Он не требует никакого запрета. Я уверена, что для него свобода творчества, слова – это одна из величайших ценностей, которые оберегают нас от произвола невежд и жестоких людей.
Е. АФАНАСЬЕВА: Но вряд ли академиков можно назвать невеждами. Это величайшие ученые нашей страны.
М. ГОЛОВАНЕВСКАЯ: Мне кажется, что мы присутствуем при конфликте поколение. Это старшее поколение. Никто не спросил у молодых академиков. Я убеждена, что нравы сейчас в обществе изменились. И они живут прежними нормами.
То, что касается невежественности академиков, то в том, что касается законов, по которым существует искусство, телевидение, они, конечно, показали свою невежественность. Потому что запрет рождает убожество и главное – несвободу.
Е. АФАНАСЬЕВА: Спасибо большое, Марина Константиновна. А Вам фильм понравился?
М. ГОЛОВАНЕВСКАЯ: Вы знаете, да. Этот фильм сделан с теплотой, без грязи. Я понимаю, что то, что я говорю, отличается от мнения многих. Но, тем не менее, он основывается на материале, который нельзя отрицать – на дневниках и мемуарах жены академика Ландау. Но я думаю, что многие, кто увидит этот фильм, будут разочарованы. Никакой клубнички они не увидят. Они увидят исследование частной жизни этого фильма. Я желаю, чтобы все жители могли посмотреть фильм, и чтобы мы обсуждали фильмы после просмотра, а не до.
Е. АФАНАСЬЕВА: Спасибо большое, Марина Константиновна. Вот столько разных мнений, приходит много смс-ок на адрес «Эха Москвы». Я даже не успела назвать номер. Но слушатели его помнят. +7-985-970-45-45. И тут настолько диаметрально противоположные точки зрения. Наталья из Москвы: «Ребята! Мемуары жен – не документ. Мы так предвзято можем написать». Стивен пишет: «Господа! Создатели фильма о Ландау! Не ваше дело обсуждать личную жизнь человека». Здесь же есть такие, что невозможно… «Ландау был настоящим мужиком, а не только ученым мужем» - Владимир из Вологды. Можно читать подряд эти высказывания, они противоречат друг другу.
Я думаю, что после фильма будет не меньше споров. Потому, что, наверное, спор вызвал сам предмет, очень деликатный. Даниил, а Вы не сомневались, когда Вам дали почитать книгу? Или сразу сценарий?
Д. СПИВАКОВСКИЙ: Это даже была моя мечта, даже до того, как мне предложил Первый канал участвовать. Я, почитав книгу Коры Дробанцевой, у меня возникла такая своя идея, попробовать сыграть академика Ландау. Я даже не постеснялся в нескольких своих интервью об этом сказать. Но думаю, что продюсер и режиссёр об этом не знали.
Т. АРХИПЦОВА: Нет, мы прочли как раз.
Д. СПИВАКОВСКИЙ: Я очень рад, что это предложение мне поступило.
Е. АФАНАСЬЕВА: Даниил, а у Вас не было сомнения, что Вы играете в настолько деликатном проекте… Это не фильм о великом учёном, как раньше снимали в традициях соцреализма. А фильм о деликатной стороне жизни гения. Наверное, трудно обсуждать личную жизнь. Выносить на публику личную жизнь невозможно. А личную жизнь гения – тем более. У Вас не было сомнений участия в таком проекте?
Д. СПИВАКОВСКИЙ: Ни малейшего. Потому, что интимная сторона гениев является предметом драматургии, предметом исследования искусства. Это первопричина всех их гениальных открытий. И мы постарались в этом покопаться.
Т. АРХИПЦОВА: Я хочу вам сказать, что Ландау не скрывал личную жизнь, она являлась достоянием общественности, того круга, в котором он варился, и жил. Он просто настаивал на том, чтобы ему подражали. У него была не просто система житья в браке, а просто целая стройная, из многих пунктов система. Это был его пакт о ненападении. И он настаивал на нем.
Е. ЛЮБИНСКИЙ: Брачный пакт.
Т. АРХИПЦОВА: Мало того, если ученики в нем преуспевали, в каких-то ему подражаниях, он их поощрял.
Е. ЛЮБИНСКИЙ: В том числе и материально.
Т. АРХИПЦОВА: Да. А то, что говорил наш уважаемый Семён Соломонович относительно реплики «Гони её на меня». Дело в том, что мы, к сожалению, в этом фильме стали заложниками старого конфликта. Это конфликт между Корой и некоторыми ее соседями, соавторами Ландау. И эта реплика описана у Коры, описано не просто как реплика, а как система, которую устроил Ландау. То есть, он оплачивал некоторым своим помощникам, ученикам просто услуги, если они ему находили девушку какую-то конкретную, в которую он был влюблён. У него была такая… Это может быть цинично звучит, но надо было видеть этого человека!
Человек должен быть счастлив. Счастье состоит из: работа, любовь, общение. И в жизни этой не должно быть лжи. Это очень важно, потому, что не лгать, это значит экономить энергию.
Е. АФАНАСЬЕВА: Я хотела несколько реплик прочесть по смс и с сайта. Нина из Москвы пишет: «Представьте, что Пушкин не написал ни одного стиха, а просто жил такой жизнью. Или Достоевский, или тот же Ландау. Жизнь человека и то, что он создал – это две разные вещи. Сравнение жизни разных людей может показать, что жизнь самого затрапезного человека чище и лучше многих знаменитых творцов».
Другая смс-ка от Сергея из Пензы: «Когда у нас появятся полутона?» - спрашивает он. «Личную жизнь плохишей Берия, Ленина и Сталина мы знаем, а из положительных делаем иконы, делая характеры безликими». Наташа из Москвы: «Фильм не смотрела, но много читала о Ландау. Кроме науки он был очень харизматичным и интересным человеком. Это всегда притягивает женщин. А он отвечал им взаимностью. По-моему, это очень нормально. А все эти обсуждения напоминают фарисейство, когда в СССР секса не было, а он был».
Очень много реплик и отрицательных. Спрашивают, почему мы заткнули рот академикам. Нет, мы не затыкали. Мы старались выслушать разные точки зрения. Программа сегодня насыщенная нашими гостями, поэтому долго невозможно было всех выслушать. «Судя по репликам, лень было почитать что-то, кроме мемуаров Коры» - пишет Лиза. Не лень вам было, уважаемые создатели фильма, почитать что-нибудь?
Т. АРХИПЦОВА: Нет, мы читали, и много, достаточно много. И книгу Горобца, и Майи Бесараб, миллион публикаций в Интернете, Рындиной воспоминания, той самой Эллы, которая прислала сегодня письмо. Из-за этого конфликта Семёна, который сегодня нам звонил, и Эллы Рындиной Ландау поехал в Дубну и разбился на машине. Тут всё очень сильно связано. Очень все сильно связано. Наш фильм должен был начаться по-другому. Он должен был начаться так: Кора читает свою книгу одной академической даме. И дама закрывает эту книгу и говорит: «Сожгите немедленно». Сегодня мы слышим буквально то же самое.
Или ничего не изменилось, или это, действительно, какой-то застарелый конфликт. Иначе никак.
Е. АФАНАСЬЕВА: Ефим, Вы ни разу не пожалели, что ввязались в эту историю? Наверное, не предполагали такой скандал?
Е. ЛЮБИНСКИЙ: Конечно, не предполагал. Я должен сказать, что за прошедшие 13 лет с момента выхода программы «Куклы»…
Е. АФАНАСЬЕВА: А Ефим был продюсером программы «Куклы».
Е. ЛЮБИНСКИЙ: Скорее исполнительным продюсером. Это первый фильм с тех времен, который вызвал хоть какую-то реакцию в стране. Мы этому чудовищно рады.
Н. НИКОНОВА: Еще и потому, что общественный договор между мужчиной и женщиной до сих пор не то, чтобы не сформулирован, он сформулирован, но у нас во многом очень сложные отношения.
Д. СПИВАКОВСКИЙ: А главное, что мы привлекли внимание к этой великой персоне.
Е. АФАНАСЬЕВА: Я думаю, что книжки про Ландау стали спрашивать чаще.
Т. АРХИПЦОВА: Слава Богу, кто-то узнал, что это великий физик.
Е. АФАНАСЬЕВА: Надеюсь, что фильм Льва Николаева расскажет, что этот человек создал и за что ему дали Нобелевскую премию, не только у него были сложные отношения с женой.
Н. НИКОНОВА: Но ещё я хочу сказать, что этот договор, который рассказывает у нас Кора, он был нарушен ею. И в нашем фильме она жалеет, потому, что он ушёл и стало пусто. С ним тяжело, но без него невозможно.
Е. АФАНАСЬЕВА: Мы говорили сегодня в программе «Телехранитель» о скандале, который развернулся еще до выхода в эфир фильма «Мой муж гений». Говорили с теми, кто этот фильм сделал – режиссер Татьяна Архипцова, исполнитель главной роли академика Ландау – Даниил Спиваковский, продюсер Ефим Любинский. По телефону с нами разговаривали соратники Ландау Семён Соломонович Гирштейн, Борис Лазаревич Иоффе и разговаривала с нами профессор МГУ Мария Александровна Голованевская.
Я хотела от себя добавить одну реплику. Когда я книжку читала, и фильм смотрела, я подумала, что всё равно, это история великой любви. Как бы ни складывались отношения этих двух людей, и как бы ни относились к ним те, кто наблюдали со стороны, как бы своеобразно ни любил он других женщин, это была история любви. Я знаю, что на вашей записи мне рассказывала исполнительница даже не роли… выступала Чурсина Людмила. Она сказала, что никто из нас не жил с гением. Я призываю всех, кто не видел фильм – посмотреть. А тогда мы, может быть, снова встретимся в программе «Телехранитель» и обсудим это.
Прощаюсь с вами до следующего воскресенья. Всего доброго. До свидания.
