Работа на радио // 2014
21 декабря 2014: Дождь, ТВ-2 и другие: выживут ли независимые телеканалы к 2015 году? Гости - Михаил Зыгарь, Ксения Собчак; Аркадий Майофис (по тел.)
Посмотреть и послушать эфир - http://echo.msk.ru/programs/tv/1459002-echo/
Е.Афанасьева―Добрый вечер! В эфире "Телехранитель", программа о сути телевидения, о тех, кто определяет и хранит эту суть. В студии Елена Афанасьева, как всегда по воскресеньям. Говорим мы с вами о персонах, программах, событиях и антисобытиях, которые влияют на то, каким наше телевидение будет сегодня и завтра. Мы называли нашу программу: «Дождь», ТВ-2 и другие: выживут ли независимые телеканалы в 2015 году? С таким большим-большим знаком вопроса. В гостях у нас Михаил Зыгарь, главный редактор телеканала "Дождь". Здравствуйте, Михаил!
М.Зыгарь― Добрый вечер!
Е.Афанасьева― Ксения Собчак, журналист этого канала. Здравствуйте, Ксения!
К.Собчак― Добрый вечер!
Е.Афанасьева― По телефону с нами будет чуть позже Аркадий Майофис, президент телекомпании ТВ-2. Я вот пришла, до сих пор отогреться не могу, из сквера у Девичьего поля, где москвичи поддерживали ТВ-2. В Томске все время проходят в митинге, но сегодня проходят и в Москве. Об этом мы обязательно поговорим. Вынуждено начнем с Ксении. Почему вынуждено? Потому что ей сегодня надо будет торопиться на самолет, и она только первую часть программы у нас в студии. Пожалуйста, если у вас есть вопросы к Ксении Собчак, Михаилу Зыгарю и Аркадию Майофиса, пожалуйста – наш телефон для sms: +7 (985) 970 45 45. Вы можете их задавать.
Ну что, тогда придется начать с нашумевшего вопроса Ксении на пресс-конференции. Вы не чувствуете себя такой Таней Малкиной образца 91-года, когда ее потом очень долго все и этот вопрос вспоминали, Ксения?
К.Собчак― Послушайте, мне кажется, что хорошо, что такие вещи теперь обсуждаются. Мне кажется, что это важный какой-то итог. С другой стороны, мне странно, что обсуждается вопрос, а не ответ нашего президента. Мне кажется, что в этом есть какая-то странность. Действительно сегодня, как оказалось, под окнами у меня дажебыл какой-то небольшой митинг. Я, правда честно говоря, как-то проспала эти события.
М.Зыгарь― Странно, что он несанкционированный, и странно, что его никак не пресекли.
К.Собчак― Я только хотела сказать… Михаил… Вот, что значит, люди работают на одном канале. Я только что хотела сказать, что я, как человек демократических взглядов все-таки считаю, что люди имеют право собираться и высказывать свое мнение. Я не согласна с последними законами по поводу митингов, принятыми нашей Госдумой, поэтому я выступаю за право этих людей собираться и что-то говорить. И надеюсь, условно, что когда мне захочется поговорить по какому-то поводу с плакатом, что-то сказать – ко мне будет проявлена такая же лояльность, как и к тем людям сегодня.
Е.Афанасьева― А, что было на плакатах всех митингующих, которые собрались у нас под домом несанкционированно?
К.Собчак― Я же говорю: к своему стыду я об этом узнала, собственно, из прессы, потому что проспала.
М.Зыгарь― Я уверен, что нас не предупреждают о таких мероприятиях.
Е.Афанасьева― Но есть же, наверное, каналы, которые предупреждают.
М.Зыгарь― Да, есть, которые предупреждают. Где-нибудь было это? Я видел фотографии с этой акции. Меня только удивляет то, что все эти смелые люди, которые протестуют, они протестуют против, по сути, президента. Потому что у президента Российской Федерации не было никаких возражений против вопроса Ксении. Я имею в виду первый вопрос про Чечню. И он согласился с тезисом Ксении. И более того, он сказал, что в нашем обществе невозможно такое явление, как травля. Так вот сейчас некоторые люди хотят продемонстрировать президенту, что он не прав по первому пункту и по второму тоже.
К.Собчак― Более того, я бы хотела сказать, что это важно, - и для меня, честно говоря, явилось сюрпризом, - какое количество людей, как мне кажется, не совсем поняли суть моего вопроса. Вот я бы хотела сказать, что я не знаю совершенно, как бороться с таким явлением в нашей жизни, как терроризм. Я не специалист по этому вопросу, и я не могу сказать, как правильно. Это должны решать эксперты. И можно, действительно, пользоваться практикой разных стран, в том числе, например, израильской практикой, где как раз это прописано, и об этом много говорится, каким образом поступать в таких сложных ситуациях. Скажу еще раз: я не знаю. Но я точно знаю, что надо провести прения, договориться, установить, условно, законодательно ту или иную форму этих решений и далее соблюдать эти установленные законы. И вопрос мой был только в этом. И странно, что сейчас происходит дискуссия, по сути, как нужно бороться с терроризмом, хотя у меня вопрос был не об этом. Я в этой области не являюсь экспертом. Мой вопрос был о конституционном строе, о соблюдении Конституции.
Е.Афанасьева― Ксения, мы сейчас не будем удаляться в эту тему…
К.Собчак― Но вы спросили, поэтому…
Е.Афанасьева― А сам контекст вопроса: «Зачем ты ей слово дал?» - реплика пресс-секретарю и все прочее -как вы восприняли это?
К.Собчак― Вы знаете, за те годы, что я живу в России с тем, что Владимир Владимирович президент Российской Федерации, я уже привыкла к этому юмору и воспринимаю это как шутку.
Е.Афанасьева― То есть вы восприняли это как шутку.
К.Собчак― Но мне кажется, что это был специфический юмор. Я не знаю, что скажет Михаил Зыгарь на эту тему.
Е.Афанасьева― Но Михаил может как человек со стороны сказать, а все-таки как человек, которые больше знаете Владимира Владимировича, когда он еще не был президентом…
К.Собчак― Мне кажется, что это такая специфическая шутка.
М.Зыгарь― У меня за последние дни много раз спрашивали. Я тоже перейду на другую сторону… человека задающего вопросы. За последние дни меня очень много раз спрашивали люди, что вроде того: «Они же часто общаются, регулярно видятся, все время разговаривают друг с другом, поэтомувот такой панибратский тон…»
Е.Афанасьева― Ну Ксюша, конечно, - чего там! – заходи запросто…
М.Зыгарь― Вот я хочу, чтобы ты на всякий случай заверила наших зрителей, в том, что вы правда общаетесь очень часто…
Е.Афанасьева― Тем самым поддерживаете канал «Дождь».
К.Собчак― К сожалению или к счастью, мы не общаемся. Последний раз я видела президента, собственно, когда происходил Валдайский форум, и когда я там тоже задавала вопрос.
М.Зыгарь― Не в этом году, а в прошлом.
К.Собчак― В прошлом году, да. В этом году меня туда не пригласили.
Е.Афанасьева― Тогда, может, я отстала от темы, потому что политические программы я не веду, а думаю, вам часто этот вопрос задают: действительно ли Владимир Владимирович ваш крестный отец? Извините еще раз, я к сожалению, не в теме, потому что задаю здесь его.
К.Собчак― Нет, Владимир Владимирович просто присутствовал при моем крещении. Это уже происходило в зрелом возрасте, мне было 12 лет.
Е.Афанасьева – А―а, понятно: как помощник вашего отца.
К.Собчак― Ну как его друг, скорее. И там есть фотография…
Е.Афанасьева― Тогда возвращаемся, собственно, к пресс-конференции. Закончим эту тему. Тут много вопросов сегодня пришло. Я вам показала пачку, часть из них через вопрос: «вопрос скрыт», «вопрос скрыт». Это значит, что работали редакторы сайта "Эха" и удаляли что-либо малокультурное и нецензурное. Но не в этом дело. Вопросы такие: «А вам не страшно было, зная ситуацию, например, в Чечне, задавать такие вопросы? Вы за себя, за безопасность своих близких не боялись?»
К.Собчак― Нет.
Е.Афанасьева― Хорошо. Я, к сожалению, извините, слушатели, не называю ваши фамилии – долго буду искать вопрос. - «Согласован ли был вопрос с Песковым, потому что большинство вопросов конференции согласовываются с пресс-службой президента?»
М.Зыгарь― Откуда, интересно, у автора такая информация, что большинство согласовывается?
К.Собчак― Я могу сказать к чести пресс-службы, что вопросы не были согласованы. Действительно, нужно получить аккредитацию, и эти вопросы согласовываются – вопросы аккредитации. И, условно, была девушка, которая посадила на какие-то места в зале, чтобы была какая-то очередность, то есть я понимала, что, скорей всего, мне дадут возможность вопрос задать, судя по тому, что какое-то было место в зале, куда меня попросили пересесть уже, когда мы стали заходить в этот зал. Но вопросы не согласовывались – это я могу сказать совершенно честно.
Е.Афанасьева― А в рамках редакционной политики «Дождя» вы как-то обсуждаете, какой вопрос будете задавать?
М.Зыгарь― Согласовывались ли вопросы с главным редактором?
Е.Афанасьева― Да, с главным редактором Михаилом Зыгарем.
К.Собчак― Это мы обсуждали, конечно.
М.Зыгарь― Да, я знал заранее, что будет спрашивать Ксения.
К.Собчак― У нас было несколько вариантов. Кроме того, мы были на sms-сообщениях, и мы с Михаилом разрабатывали план, потому что всегда есть риск – это прямой эфир, - что какие-то из тех тем, которые ты хочешь затронуть, будут затронуты до тебя. Соответственно, у нас было несколько направлений работы и мы уже в процессе переписывались и как-то…
Е.Афанасьева― Почему тогда эти вопросы показались для «Дождя»,- так как вы представляли «Дождь», не только Ксению Собчак, - наиболее важными, эти два вопроса? Михаил.
М.Зыгарь― Мне кажется, это действительно важные вопросы. У нас была возможность – у нас, как у телеканала и у Ксении – была возможность помочь тем людям, как мне кажется, которые живут в Чечне и возможно - мы не знаем этого точно, - но возможно, их права нарушаются. Мне кажется, что этим вопросом и ответом Путина может быть, есть шанс, что мы им помогли. На, правда, казалось, что небольшая вероятность, что кто-нибудь затронет эту тему. А за последние недели не только падение курса рубля, но и эта очень важная тема, к сожалению, обойденная вниманием очень многих СМИ.
Е.Афанасьева― Вопрос, собственно,телеканала «Дождь» вы не собирались задавать на конференции: о судьбе канала и всем, что происходит? В общем, самый пик тяжелой ситуации вокруг «Дождя», он пришелся как раз на год, который случился после прошлой пресс-конференции.
М.Зыгарь― Да нет, на самом деле самый тяжелый год был… А, после пресс-конференции… Надо сказать, что когда была, мне кажется, прямая линия президента весной и нас корреспондент Антон Желнов задавал вопрос президенту про судьбу телеканала «Дождь» и тогда получил ответ от него, что президенту нравится молодой и творческий журналистский коллектив, который работает на «Дожде, и он сделает все, чтобы никаких препятствий со стороны государственных органов «Дождю» не чинилось.
Е.Афанасьева― После чего стали негосударственные чинить.
М.Зыгарь― После чего Госдума приняла закон, запрещающий рекламу для телеканала «Дождь» и других кабельных. Мучить аудиторию, продолжая задавать один и тот же вопрос, мне кажется, было бы неправильно, и это слишком эгоистично просто. В стране есть другие проблемы, как я люблю говорить, по сравнению с ситуацией в стране у нас все в порядке.
К.Собчак― Все хорошо.
Е.Афанасьева― Я напоминаю, что это Михаил Зыгарь, Ксения Собчак. Мы говорим о том, выживут ли независимые каналы в 2015 году. Чуть позже с нами насвязи будет президент томского медиа-холдинга ТВ-2 Аркадий Майофис. Пока все-таки речь о «Дожде», расскажите, сколько недель вы уже живете в рамках «квартирника»?
М.Зыгарь― Если честно, я бы не хотел очень распространяться на эту тему.
Е.Афанасьева― Ну, почему? Вот вчера Ирина Петровская, сходившая в гости на телеканал «Дождь», тут рассказывала Ксении Лариной о том, как это все выглядит.
К.Собчак― Как мы прекрасно совещаемся, например…
Е.Афанасьева― В туалете.
К.Собчак― В ванной. Давай быть честными, не в туалете.
М.Зыгарь― Туалет маленький, а ванная более просторная. Там мы с Ксенией обычно проводим летучку.
К.Собчак― Летучку. У нас такая деревянная дощечка на ванной лежит. Очень удобно класть документы такие-то.
М.Зыгарь― Нет-нет, там нет сейчас деревянной дощечки. Я сижу обычно на краешке ванны, это правда.
К.Собчак― В общем как-то там вполне уютно, мило.
М.Зыгарь― Я надеюсь, что в самое ближайшее время мы сможем переехать в какое-то другое место, и оно будет более приспособлено для полноценной работы, потому что, конечно, оптимальные нынешние условия назвать сложно. На данным момент я не готов еще сказать, куда мы переедем, потому что этого места физически нет, но я надеюсь, что этот вопрос решится днями.
Е.Афанасьева― Мы говорим о судьбе независимых каналов. Все-таки, хоть этот вопрос и звучит почти риторически и восклицательно: Какой вам видится ситуация с телеканалами не государственными и не входящими в крупные холдинги аффилированные с государством в 2015 году, как будет развиваться ситуация, по-вашему, Ксения?
К.Собчак― Мне кажется, что она будет развиваться плохо, поэтому у меня нет особых иллюзий. И слава Богу, коллектив «Дождя» - это коллектив, скажем так, фанатов в хорошем смысле слова - своей работы. Это люди, которые прошли уже через многое: через сокращение зарплат, через такие условия…, через сокращение штата, коллектива и так далее. Поэтому здесь есть удивительная вещь, которую я всегда чувствую - есть энергия, когда ты хочешь назло всем этим неприятностям делать свою работу, быть частью «Дождя» и гордиться тем, что получается. Это очень важно, и это редко, где, вообще, есть в каком коллективе. Вот надеюсь, что эта энергия окажется большей, чем тот фон, в котором живет сейчас телевидение: запреты, таинственные отказы арендодателей, которые за два дня до этого соглашаются, законы, связанные с рекламой и так далее.
М.Зыгарь― Я со всем согласен, что сказала Ксения, кроме самого первого пункта. И мы обычно спорим на эту тему с Ксюшей. Я-то считаю, что у независимых телеканалов в 15-м году будет все лучше, чем было в 14-м.
Е.Афанасьева― Вы думаете, Михаил, что хуже уже быть не может?
М.Зыгарь― Во-первых, да.
Е.Афанасьева― Вы, вероятно не жили во времена страданий.
М.Зыгарь― Я объясню. Мне кажется, что просто в них увеличивается необходимость. Спрос на независимое телевидение, на независимые СМИ, он растет. Мы это, условно говоря, видели в последние дни, когда падал нечеловеческим образом рубль, мы видели, как покупают новые подписки на телеканал. Чем сложнее ситуация, чем сложнее ситуация в экономике…
Е.Афанасьева― Тем более люди заинтересованы в альтернативной точке зрения.
М.Зыгарь― Тем люди больше хотят, правда, разобраться в том, что происходит, им интересно, в чем дело, и поэтому они ищут то место, где они могут узнать правду.
Е.Афанасьева― У нас до перерыва всего три минуты. Так как Ксения должна нас покинуть – ей на самолет – я быстро почитаю реплики и вопросы, которые сейчас приходят: «Дождю» так хотелось присвоить себе ореол мученика: не соблюдать общие правила. А придется» - пишет Ольга. «Дождь не исключительный случай. Просто скажите, пусть Ксения Анатольевна действует в том же духе. Молодец! Респект» - Пермь, Евгений. «В день общения, - почему-то, - с Медведевым…», - пишет человек из Санкт-Петербурга. Почему с Медведевым?
К.Собчак― Потому что Михаил Зыгарь задавал вопрос.
Е.Афанасьева – А―а! Когда НЕАРЗБ оператор выключил «Дождь». – «Ксения Анатольевна, это были ваши фанаты, они вас любят. Приятно полета!» - Вадим. «Скажите, сломавшиеся микрофоны – это диверсия? Если да, то чья?» Где ломался микрофон, который из них?
М.Зыгарь― Не ломался, мне кажется.
Е.Афанасьева― Вот Федор настаивает, он уже тут кучу вопросов написал: «Собчак, Зыгарь, вам не стыдно бегать к Путину, Медведеву, которые убили свободу слова?»
К.Собчак― Ну слушайте, мне кажется, задача журналиста - бегать к ньюсмейкерам, а и Путин и Медведев, как бы мы не относились к ним на личном уровне – здесь могут быть у всех разные мнения – конечно, ньюсмейкеры. Поэтому действительно независимая пресса должна общаться со всеми.
М.Зыгарь― Да они еще руководители государства, поэтому…
К.Собчак― Одновременно с тем, что они ньюсмейкеры.
Е.Афанасьева― Дмитрий из Челябинской области. «Вопросов два: Почему никто не назовет наше время повтором культа личности? И, кто может или кому позволят спросить у президента, зачем такая власть, когда все решает один человек: от ремонта унитаза пенсионерке до объявления войны соседу»
М.Зыгарь― Риторические вопросы.
Е.Афанасьева― Абсолютно. «Вы видели лицо легендарной девушки, подающей вам микрофон?» А причем здесь…?
М.Зыгарь― Да, у Ксении есть история на эту тему.
Е.Афанасьева― Расскажите, Ксения.
К.Собчак― Имеется в виду, наверное, девушка, которую, как я узнала впоследствии, зовут Светлана - девушка, которая на пресс-конференции давала возможность поговорить в этот священный микрофон. Она за ним очень следила, сразу отбирала, чтобы не было возможности сказать что-то еще. У нее действительно было такое, скажем так: суровое выражение лица.
Е.Афанасьева― Ответственное.
М.Зыгарь― Но после пресс-конференции она подошла к Ксении улыбнулась и сделала селфи.
К.Собчак― Да, и сказала: «Я же читаю ваш Твиттер, я за вами слежу и фоловлю вас везде. Вы же не про Новый год спрашиваете. Чего мне было стоять и улыбаться? Я улыбаться тоже умею».
Е.Афанасьева― Ну что же, мы сейчас должны прерваться на выпуск новостей. Ксения, Спасибо!
К.Собчак― Спасибо огромное! И услышимся еще.
Е.Афанасьева― Да, Михаил Зыгарь и Аркадий Майофис во второй части программы "Телехранитель".
РЕКЛАМА
Е.Афанасьева― Мы продолжаем программу "Телехранитель". В студии Елена Афанасьева. Здесь же Михаил Зыгарь, главный редактор телеканала "Дождь", Ксения Собчак уже покинула нас – ей на самолет нужно. И на связи с нами по телефону Аркадий Майофис, Медиа Группы телекомпании ТВ-2, Томск. Здравствуйте, Аркадий.
А.Майофис― Добрый день, Елена!
Е.Афанасьева― И мы говорим о том, выживут ли независимые каналы такие как «Дождь», ТВ-2 и другие в 2015 году. И я сказала в начале программы, что до сих пор согреться не могу: пришла, может, не со столь масштабного московского митинга по сравнению с тем, что в Томске проходят, но здесь, в Москве собрались люди, чтобы поддержать томскую телекомпанию ТВ-2. Расскажите, Аркадий, что сейчас происходит?
А.Майофис― В данным момент в Томске уже вечер, и сотрудники нашей компании отмечают Новый год – это последнее такое совместное отмечание Нового года, возможно, но по настрою – совершенно иначе. У нас, вообще, почти все эти три недели идут потрясающие эфиры. Мы показываем все то, что мы снимали в течение 25 лет, самые яркие какие-то события в нашей журналисткой биографии. Вообще, коллектив сплочен, спокоен. Все работают, несмотря на то, что через 10 дней могут потерять работу.
Е.Афанасьева― Знаете, что происходит? Вот мне ситуация вокруг «Дождя» и вокруг ТВ-2 напоминает это знаменитое «Не кричи: «Волки!»», только с обратной стороны. У меня такое ощущение, что власть очень хочет, ну или те, кто пытается закрыть ТВ-2 руками Роскомнадзора и те, кто пытается разными вариантами не дать работать «Дождь», что черная метка одна – все стали на защиту, вышли на митинги, посвящают этому программы, защищают. Второй раз… третий. Как будто они ждут, когда обществу уже надоест - они устанут выходить на митинги и защищать.
А.Майофис― Это еще одна версия есть. Может быть, они это делают для того, чтобы мы просто экономически рухнули. Потому что понятно, что телекомпания, которая вот-вот исчезнет или не исчезнет, но, по крайней мере, есть сомнения по этому поводу – рекламодатели не особо рьяно…
Е.Афанасьева― Заключают контракты, тем более в такое кризисное время.
А.Майофис― Да, может быть, накануне следующего года, когда рекламные бюджеты формируются.
Е.Афанасьева― Прошлый раз, полгода назад мы целую передачу посвящали ситуации вокруг ТВ-2, подробно разбирали. К счастью, тогда она разрешилась, когда вы не были в эфире из-за ремонта фидера, поломавшегося там у вас в вещательном комплексе. И теперь из-за того, что вы не были в эфире не по своей вине, вас отключают, не продлевают с вами договор. Я правильно понимаю формальную сторону ситуации?
А.Майофис― Формальная сторона вопроса такая: действительно весной того года сломался фидер, как нам заявили; его ремонтировали два месяца, два месяца телекомпании не было в эфире – два месяца, я хочу подчеркнуть. Вы можете себе представить, чтобы какой-нибудь телеканал – СТС, или РЕН-ТВ или 1-й канал - не был бы в эфире по чьей-либо вине? Мы не были. Вместо того, чтобы перед нами извиниться, с нами вообще никто не разговаривал, а сейчас нас обвиняют, что мы тогда вели себя некорректно, мы их обвиняли во всяких смертных грехах, - и по этой причине они не хотят с нами работать вообще.
Е.Афанасьева― Они – это кто сейчас?
А.Майофис― Они – это РТРС. Есть такой государственный монополист, внесенный в реестр государственных монополий, который монопольно оказывает услуги связи на территории всей страны.
Е.Афанасьева― То есть предписание пришло из Москвы или из томского отделения этой организации?
А.Майофис― Уведомление, что они не будут с нами работать пришло от томского филиала Всероссийской организации под названием РТРС. Из-за того, что в прошлый раз мы не вещали из-за поломки фидера,
Роскомнадзор – другая организация, тоже государственная, нас за это наказала. Нам было выписано предписание – это форма наказания у Роскомнадзора, - за то, что мы не вещаем не по своей вине, о чем они прекрасно были осведомлены. Спустя 7 месяцев, неделю назад мы в Москве отсудили это предупреждения нет, суд признал, что они нас наказали незаконным образом. Нам понадобилось 7 месяцев для того, чтобы это доказать. Сейчас нас опять посылают в суд: мол, это спор хозяйствующих субъектов – разбирайтесь в суде. Мы конечно же, идем в суды и подаем, и скоро процессы начнутся. Но видите, как долго они продолжаются. Выдержит их любая организация с любым запасом прочности, 7 месяцев разбираясь в суде? Это они прекрасно все понимают, на это и расчет.
Е.Афанасьева― То есть, если сейчас ничего не изменится за ближайшие 10 дней, вас с 1 января не должно быть в эфире, скажем так?
А.Майофис― Да. В 12 часов и 1 секунда 2015 года мы исчезнем в эфире.
Е.Афанасьева― А потом вы будете судиться, а если досудитесь, то неизвестно, на какое пепелище сможет вернутся компания, да?
А.Майофис― Совершенно верно.
Е.Афанасьева― Какие есть шансы? Есть ли малейшие шансы, что за 10 дней ситуация поменяется?
А.Майофис― Вы знаете, у нас плавающее такое ощущение. Когда мы сегодня были на митинге в 20 градусов мороза, куда пришло 4 тысячи томичей, то есть ощущение, что не могут они не услышать такое количество телезрителей, томичей, граждан, избирателей, которые говорят: «Нельзя так поступать с нашей компанией, которая почти 25 лет вещает. Услышьте. Если вы считаете, что это спор хозяйствующих субъектов, то помогите им разрешить, но сделайте так, чтобы компания продолжала существовать». Когда мы видим эти лица, слышим, что они говорят, нам кажется, что у власти есть шанс.
И кроме того за нас очень многие заступаются, в том числе, из властных структур. Например, фракция «Справедливая Россия», целая фракция Государственной думы выступила в защиту телекомпании с призывами сохранить ее. И есть еще другие подтверждения из других властных коридоров, что не все так однозначно. Но мы видим, что силы задействованы очень мощные, совершенно неадекватные нашему месту на телевизионной карте России. Все-таки мы вещаем только на полумиллионный город. Некоторые говорят, что нас наказывают за то, что у нас некая федеральная составляющая. Мы вообще не претендуем ни на какие особые федеральные темы. И если мы касаемся каких-либо федеральных тем, то только в том смысле, насколько они касаются жизни томичей.
Е.Афанасьева― Здесь в студии еще Михаил Зыгарь. Я хотела еще ему задать вопрос. Михаил, а вот ситуация ТВ-2 и ситуация «Дождя» - они разные или они одинаковые?
М.Зыгарь― Они очень похожи, потому что это на самом деле главный метод борьбы со СМИ в принципе сейчас – это во многом экономический. И главный прием – это изматывание. Они душат и изматывают, и расчет на то, скорей всего, что в какой-то момент у журналистов, у телеканала просто лопнет терпение, кончатся силы, опустятся руки, и на этом все закончится.
Е.Афанасьева― И деньги закончатся элементарно.
М.Зыгарь― В первую очередь, да.
Е.Афанасьева― Аркадий, а вам, как кажется, ситуация вокруг «Дождя», вокруг ТВ-2 и проблемы были у "Эха Москвы" насколько другие – это одинаковые ситуации или разные.
А.Майофис― Ну да, я думаю, они похожи и методы тоже похожие. То есть у нас есть свое собственное помещение, например. У нас труднее решить вопрос через помещение, но они нашли - через государственного монополиста, через башню.
Е.Афанасьева― Да. И всплывшая фраза, которая уже лет 14 назад активно витала в воздухе, этот «спор хозяйствующих субъектов» времен НТВ…
А.Майофис― Да, мы устали от этого словосочетания дурацкого. Нам об этом говорят все местные власти и губернатор в первую очередь: «Мы не хотим лезть в спор хозяйствующих субъектов». Хотя мы говорим о том, что мы не спорим вообще. Мы ни с кем не спорим. Нам в одностороннем порядке в письменном виде сообщили, что нас скоро не будет. А на все попытки выстроить диалог письменный или очный, мы натыкаемся на стену молчания.
Е.Афанасьева― Еще раз, если можно – вы говорите: есть надежда. Когда может разрешиться ситуация до Нового года или нет конкретного часа Х, когда вы поймете, остаетесь вы или нет в эфире?
А.Майофис― Ситуация абсолютно иезуитская, поэтому я не исключаю, что нас ни о чем не предупредят, а просто возьмут и в одну секунду первого часа ночи не отключат. Я не исключаю эту историю.
Е.Афанасьева― Отключат или не отключат?
А.Майофис― Не отключат.
Е.Афанасьева― То есть вам измотают нервы все, устроят хороший Новый год и вы будете считать бой курантов, чтобы проверить, живете вы или нет.
А.Майофис― Но если меня сегодня спросят, каковы шансы, что мы выиграем и останемся в эфире, то я их оцениваю процентов в 20. Вы понимаете, в чем дело – энергетика с нашей стороны такая мощная – я это говорю, имея в виду наш коллектив, на который я сегодня посмотрел и в абсолютном восторге только что вернулся, - это и энергетика томичей, и энергетика всей страны, которая за нас переживает, она такая мощная, которая может, как мне кажется, справиться с энергетикой с той стороны, потому что мотивация у тех людей не такая индивидуальная, она не такая сильная как наша. Поэтому у меня все-таки надежда есть, что каждый день работает на нас.
Е.Афанасьева― Вот Илья из Ярославской области пишет, вопрос к Михаилу: «Ситуация с ТВ-2 показательная. «Дождь» тоже по-тихому душат. В чем лично вы видите выход. И с премьером общались или с президентом?»
М.Зыгарь― Смотрите, мне кажется, немного контрпродуктивным разговаривать в данный момент о том, что «Дождь» душат. Мы живем в непростой ситуации уже довольно долго. У нас была горячая фаза какого-то давления, которое, как нам казалось, закончилась, и она закончилась благодаря нашим зрителям, потому что мы в марте этого года, когда нам было тяжело и не было денег фактически, физически не было денег, объявили краудфандинговую кампанию и собрали, в общем, 2 миллиона долларов, что для российских СМИ рекорд. И, когда мне иногда говорят, что вот «что же зрители вас не защищают, не заступаются за вас? Помните, как НТВ закрывали – там митинги были, а за вас никто на митинги не выходит, чтобы вас спасти?» Так зрители нас спасли без митингов. Они собрали 2 миллиона, и мы благодаря этому работаем. Это была самая эффективная и самая лучшая помощь, которую мы могли только придумать.
Е.Афанасьева― Защита рублем.
М.Зыгарь― И наша нынешняя система, наша надежда, что наш контент нужен зрителям. Мы будем продавать подписку, и мы будем работать в любом случае, потому что у нас нет другого выхода: мы не можем зрителя подвести. Поэтому тут уже не нужно говорить… нам, по крайней мере, точно о том душат нас, не душат. Нет, мы работаем, нам трудно, но мы при этом продолжаем работать. У нас будет очень интересный, к примеру…
Е.Афанасьева― Мы сейчас прервемся на короткую рекламу и продолжим разговор.
РЕКЛАМА
Е.Афанасьева― Ну что, вам напомнили все наши средства связи. Вы можете продолжать задавать вопросы, высказывать реплики.
М.Зыгарь― А я закончу фразу, которую я начал до рекламы. Я хочу сказать, что у нас фантастический будет просто эфир 31 декабря. Я призываю всех не пропустить его.
Е.Афанасьева― Что же это за фантастика?
М.Зыгарь― Не могу сказать, потому что это будет сюрприз…
Е.Афанасьева― Ну хоть намекните.
М.Зыгарь― Это будут очень сильные эмоции у каждого телезрителя, который это увидит.
Е.Афанасьева― Аркадий, а готовите ли вы новогодний эфир, несмотря на то, что ровно в 01 секунду может отключиться эфир?
А.Майофис― Это не специальный новогодний эфир, но он такой будет прощального характера, но не грустного: мы просто подытожим немножко нашу 25-летнюю деятельность, такой двухчасовой эфир будет. Я думаю, что томичам тоже будет интересно.
Е.Афанасьева― Из тех вопросов и реплик, которые приходят нам по sms, Илья пишет: «А я до сих пор смотрю «Дождь» через кабель. Кому мне сказать спасибо?»
М.Зыгарь― Скажите спасибо вашему кабельному оператору, потому что очень много кабельных маленьких операторов по стране еще показывают «Дождь». Они молодцы.
Е.Афанасьева― Мне тут пишут: ««Дождь», поздравляем вас с удивительно горькой судьбой. Держитесь» - Олег из Новошахтинска. А Ольга, вероятно, та же самая, которая уже писала вам, пишет: «В условиях схлопывания рекламного рынка в рыночной экономике не должны быть преференции кабельным каналам. Пусть «Дождь», как и весь «кабель», беспокоится сам о своей экономике, а не клянчит деньги».
М.Зыгарь― А почему должны быть преференции федеральным каналам?
Е.Афанасьева― Ну вот ТВ-2 не кабельный канала и не клянчит ни у кого деньги, Ольга. Вот об этом мы и говорим. Зарабатывает сам. Абсолютно прибыльное за все 25 лет…
А.Майофис― Разные модели и нельзя противопоставлять.
Е.Афанасьева― Противопоставлять не надо, но находится вариант, как не дать работать в эфире. Аркадий, вот вы очень давно на телевизионном рынке России региональном. Есть еще в регионах ситуации тяжелые у независимых каналов, или, в общем, нет, или независимых каналов больше нет? Как вы оцениваете ситуацию конца 2014 года?
А.Майофис― Как совершенно удручающую. Конечно, есть еще в регионах каналы, которые не принадлежат губернатору или каким-нибудь политическим силам. Их очень мало. Но пожалуй, нет ни одной телекомпании кроме ТВ-2, которая позволяет себе делать те сюжеты, поднимать те темы, которые позволяем мы. И в этом причина, в этом корень наших проблем. Поэтому почти ничего не осталось – зачистили все.
Е.Афанасьева― Это расплата за всю позицию ТВ-2, или это до сих пор не могут простить, что в какое-то время каналом и компанией был владельцем или совладельцем Михаил Ходорковский?
А.Майофис― Во-первых, это было очень давно. Такая версия есть, и она почему-то последнее время стало муссироваться чаще. Честно говоря, думаю, что это по совокупности заслуг, все вместе. «А еще и Ходорковский ими владел!» - это примерно так выглядит.
Е.Афанасьева – А―а, вот так. Понятно. Миша, что вам ставят в вину, «Дождю», в чем основные претензии, кроме тех официальных, что вы должны якобы должны платить за присутствие в пакетах?
М.Зыгарь― Вы знаете, у нас все очень легко, потому что к нам нет никаких претензий ни у кого. У нас же, как президент сказал, что все в порядке. А Генпрокуратура ответила на все запросы, что никаких нарушений не было. К нам никто не имеет никаких претензий. Даже удивительно. Есть какие-то странные провокаторы, которые сейчас расклеивают поддельные листовки в том месте, откуда мы вещаем, делая вид, что якобы жители возмущены тем, что мы там работаем, а жители-то – нет, жители вполне довольны. И фальшивые листовки, что мы якобы грубим жителям, что тоже неправда.
Еще появился некий – вот мы первый раз видели на приговоре Навальному – появился некий человек с фальшивым микрофоном «Дождя» розовым, но не наш сотрудник, который ходил и выдавал себя за нашего корреспондента. Поэтому вот… Мы не успели его поймать, но хотел всех предупредить, что если вы видите человека, который считает себя корреспондентом телеканала «Дождь», посмотрите на него, спросите, как его зовут. И если вы его не видели раньше в эфире, то спрашивайте, конечно.
А.Майофис― Я хотел бы сказать, что к нам-то тоже никаких претензий никто не высказывает.
Е.Афанасьева― Просто отключают и все.
А.Майофис― Уже просто отключают без объяснения причин, потому что они обиделись когда-то. А так то, что я только что говорил, это наши домыслы, но никто впрямую ничего не говорит.
Е.Афанасьева― Аркадий, а какова процедура и перспектива судебного опротестования этого решения?
А.Майофис― С нашей точки зрения, судебная перспектива есть. Насколько долго это все продлится, я не знаю. И хватит ли нам сил, понятия не имею. И, вообще у нас лицензия… То есть, что с нами произошло – нам выдали лицензию на 10 лет, до 25-го года. Нынешняя лицензия заканчивается 8 февраля. И есть приказ, есть электронная подпись, внесенная в государственный реестр, то есть документ надлежащего образца о том, что у нас лицензия есть. Когда нам отказали в эфире с 1 января, то Роскомнадзор отозвал эту лицензию на том основании, что у нас нет технической возможности для вещания. То есть это чистой воды издевательство, которое совершают две государственные структуры, и мы не можем ничего сделать.
Е.Афанасьева― Вот Рупрехта интересует ваша аудитория. Он не указывает, какого канала, но адресую вопрос и Аркадию и Михаилу: «Какая совокупная аудитория ТВ-2?»
А.Майофис― Мы вещаем на город Томск, на город-спутник Северск и на ближайшие к городу районы. Я думаю, что это около 700 тысяч человек.
Е.Афанасьева― Михаил, у вас есть данные, сколько человек смотрит «Дождь».
М.Зыгарь― Это довольно грубый подсчет, но мы совокупно считаем, что нас смотрит около 12 миллионов человек. Это и кабель и аудитория сайта и те люди, которые смотрят нас через Smart TV, и через различные приставки, как DUNE, iconBIT и так далее. То есть за последний год, после того, как мы перестали полагаться на кабель, мы придумали себе много разных способов распространения нашего сигнала.
Е.Афанасьева― Аркадий, будете ли вы оставаться в интернете и использовать прочие возможности, если вас отключат от эфира? Или это экономически совершенно невозможно?
А.Майофис― На сегодня ответ такой: это экономически совершенно невозможно. Мы, конечно, будем продолжать поддерживать сайт, по крайней мере, какое-то время, если сможем. Но если нас не оставят в эфире, то это будет означать, по сути дела, конец телекомпании. Я надеюсь, все-таки, что это не произойдет.
Е.Афанасьева― Михаил, у вас просто появилась оппонентка Ольга, которая требует: «Елена, зачитайте мой ответ Зыгарю. Зыгарь, не о преференциях федеральным каналам идет речь, а о том, что на «кабеле» зрители платят взносы за подписку, а на федеральных канала только реклама». Во-первых, есть федеральный канал «Россия 1», у которого кроме рекламы есть еще триллионное бюджетное финансирование из наших с вами налогов. Это моя реплика, а дальше ответ Михаила.
М.Зыгарь― Она ровно такая же. Когда принимали закон о запрете рекламы для кабельных каналов, кстати, забывая о том, что доля не эфирных каналов – это примерно 3% из всего рекламного рынка, то есть уничтожали именно эти 3% - мешали всем остальным каналам, и именно эти 3% передали всем остальным. Так вот, депутаты часто говорили, что нечестно, что эти каналы получают деньги из двух источников, забыв про то, что, вообще-то, не очень честно, что каналы с государственным финансированием, не только «Россия 1» получают деньги и от государства и от рекламы.
Е.Афанасьева― Остальные каналы получают от государства только покрытие сигнала аудитории в городах меньше ста тысяч, потому что это для них экономически невыгодно.
М.Зыгарь― Но получают же все равно.
Е.Афанасьева― Это именно на распространение сигнала, а «Россия 1» имеет бюджетное финансирование ВГТРК, куда входит и этот канал «Россия-1», «Россия 2», «Россия 24» и так далее. У нас, к сожалению, подходит эфир к концу. Аркадий, я даже не знаю, что сказать. Не очень хочется о ваших действиях в случае закрытия по пунктам, потому что очень надеюсь на то, что… Дело даже не в митингах, а то, что не до такой степени страшная наша ситуация, чтобы выключить из эфира любимый в области и городе Томске известный на всю страну канал, и очень хочется, чтобы тот Новый год, который ваши сотрудники сейчас празднуют, был для них коллективно не последний.
А.Майофис― Я хочу сказать, что степень нашего «вреда» для страны нашими противниками сильно преувеличен, а вот степень нашей полезности для города и томичей не преувеличена нисколько: мы на самом деле очень нужны городу.
Е.Афанасьева― Я каждый раз рассказываю ситуацию, когда речь идет о ТВ-2 – я была в гостях уже лет 10, наверное, назад, в Томске, и меня Юля Мучник пригласила в эфир субботней программы, и я была во второй части программы – она у меня интервью брала, - а в первой пришел какой-то человек, его никто не встречал. С ним поговорил Виктор Мучник, присев на край стола прямо. Я спросила, кто это – мне сказали: мэр. Я была страшно удивлена, что компания вещающая на область, не выстроилась вся вдоль красной дорожки, встречая мэра. Он так же спокойно зашел в эфир, ответил на вопросы ведущей и вышел. У нее были серьезные вопросы к нему, которые никакие другие компании не задавали, в общем, «терки» что называется. Но в тот момент, когда этот мэр – я, если не путаю, фамилия Макаров – когда он оказался за решеткой, ТВ-2 была единственная компания, которая делал репортажи из судебного процесса. Все остальные компании, которые кланялись, брали под козырек, расчищали дорожки ковровые перед мэром, они струсили и этого не сделали.
В общем, власти Томска и другой хотелось бы напомнить эту ситуацию, и сказать, что если с вами что-то случиться, другие каналы вряд ли придут освещать, а вот ТВ-2 Томск – он обязательно будет бороться за ваши права.
М.Зыгарь― Я бы тоже хотел присоединиться к пожеланиям, которые высказала Елена, и желаю компании ТВ-2, чтобы вы продолжили работу в следующем году.
Е.Афанасьева― Я очень хочу пригласить вас всех в эфир и обсуждать вашу работу, а не сложные ситуации вокруг каналов. С нами были Аркадий Майофис – на связи по телефону, президент ТВ-2 Томск; Михаил Зыгарь в студии; уже убежала на самолет Ксения Собчак. Мы говорили о том, выживут ли независимые каналы в следующем году. Надеюсь, что в следующем году мы это утверждение скажем в прошедшем времени: «Выжили», чего вам желаю. Елена Афанасьева. До следующего воскресенья!
