Работа на радио // 2015
11 января 2015: Путешествие из Петербурга в Москву. Версия 2014. Гость - Андрей Лошак
Посмотреть и послушать эфир - http://echo.msk.ru/programs/tv/1471268-echo/
Е.Афанасьева― Добрый вечер! В эфире «Телехранитель», программа о сути телевидения, о тех, кто определяет и хранит эту суть. В студии Елена Афанасьева, и, как всегда по воскресеньям, говорим мы с вами персонах, программами, событиях и антисобытиях, которые влияют на то, каким ваше телевидение будет сегодня и завтра. Сегодня у нас в студии запыхавшийся Андрей Лошак. Уже, видно, закончились праздники – в пробку попал и бежал бегом.
А.Лошак― Как выяснилось.
Е.Афанасьева― Хорошо, что успел, а то я уже думала, что мы начнем говорить о его фильме без него, но начнем с ним. «Путешествие из Петербурга в Москву», версия 2014 года. Вместо Радищева – Андрей Лошак. Он уже был в программе "Эха Москвы" Ольги Бычковой «Своими глазами», но там он именно был как очевидец… Знаете, очевидцы – обычно чего-то экстраординарного и необычного, а тут очевидец – человек проехал от Петербурга в Москву.
А.Лошак― Экономика невидаль!
Е.Афанасьева― Да, а оказалось, что невидаль. А мы поговорим, наверное, более о телевизионной стороне этого дела, хотя, в общем, наверное, от сути никуда не уйти, если мы про суть. Телефон для sms: +7 (985) 970 45 45, чуть позже вы сможете поговорить и по телефону с нами. Пожалуйста, ваши реплики, комментарии, впечатления и вопросы по поводу 6-серийного проекта Андрея Лошака «Путешествие из Петербурга в Москву».
А.Лошак― «Особый путь».
Е.Афанасьева― Надеюсь, вы его посмотрели, но он доступен на сайте телеканала «Дождь».
А.Лошак― Да, все серии выложены бесплатно, между прочим.
Е.Афанасьева― По регистрации. Зарегистрируйтесь – можете смотреть даже, если вам жалко потратить 200-сколько-то рублей на подписку.
Народ по-прежнему страдает – это, безусловно
А.Лошак― Хотя я настоятельно рекомендую их потратить, чтобы такие фильмы выходили и впредь.
Е.Афанасьева― Мы с вами так давно последний раз встречались на «Телохранителе», потому что вы тогда еще, по-моему, НТВ представляли, если мне не изменяет память. Очень много воды утекло. В чем разница: делать фильм для большого канала, делать фильм, или спецреп для тогдашних «Намедни» или цикла «Профессия репортер», наверное, по жанру чуть ближе к тому, что вы здесь снимали; и делать для, в общем – не обидится «Дождь», но по сравнению с тогдашним НТВ – маленького?
А.Лошак― Для маленького независимого канала.
Е.Афанасьева― В чем разница?
А.Лошак― Этих разниц очень много. Во-первых, когда я работал на НТВ в «Профессия репортер» нас было четверо авторов, при этом довольно серьезный штат продюсеров, то есть людей, которые помогали выполнять всю редакционную закадровую работу. На каждого автора, по-моему, приходилось по два продюсера.
Е.Афанасьева― Они вам готовили материалы.
А.Лошак― Ну да, мы им кидали идеи, она нам тоже кидали идеи, они могли съездить на съемку, если это не какая-то основополагающая съемка.
Е.Афанасьева― Подставкой для микрофон.
А.Лошак― Нет, иногда они делали это и лучше, чем мы. Там из этих продюсеров вышли вполне себе самостоятельные авторы. Например, у меня Света Рейтер работала продюсером, сейчас звезда социальной журналистики. Плюс, при этом мы делали 22 минуты, по-моему, у нас был хронометраж раз в месяц. Это проект я делал подготовительный период, то есть подготовка и съемки – это заняло месяц примерно и столько же монтаж. И я сделал 6 серий по 30 минут. То есть почувствуйте разницу. С одним продюсером, она же выполняла функции администратора и даже монтажера под конец. Конечно, это совершенно другое ощущение. Скажем так, драйва больше.
Е.Афанасьева― Сергей из Самарской области пишет: «Прекрасный фильм. Андрей, спасибо!» Очень много благодарностей и комментариев на сайт "Эха Москвы" заранее.
А.Лошак― Даже заранее?
Е.Афанасьева― Но мы в момент эфира уже не принимаем вопросы. В момент эфира можно на sms-номер присылать. А человек с ником Макс Лаванда пишет: «Андрей, вы потрясающий. Я вас уважаю, как профи и как хорошего человека. Как вам удалось остаться хорошим? Мне бесконечно жаль, что вас нет на большом телевидении».
А.Лошак― Нескромно отвечать, вопрос к моей маме, наверное.
Е.Афанасьева― Из Ярославской области Илья: «Андрей, что лично вы нового подчерпнули из этого путешествия из Петербурга в Москву? По Радищеву что-то изменилось? Вы как-то изменились?»
А.Лошак― Это очень сложный вопрос. Наверное, я еще до конца сам для себя не отрефлексировал все, потому что, все-таки то, что я делал, это репортаж. Я бы не называл это фильмом в полном смысле этого слова.
Е.Афанасьева― Как больших 6 спецрепов.
А.Лошак― Да, потому что это, в общем, такое акынство: что видишь, то поешь.
Е.Афанасьева― Ну по-радищевский выехал: не знаю, куда меня дорога приведет.
А.Лошак― Да. Единственно, что мы пытались как-то синхронизироваться с Александром Николаевичем.
Е.Афанасьева― Хорошо звучит, спустя…
А.Лошак― Но, как ни странно, это не сложно. Собственно, я это подозревал и на этапе подготовки, потому что все эти его топики, скажем по-современному, она остались для России актуальными: и бесправие, и невежество, и самоуправство, и цензура. У него же, как построена книга – те, кто не помнят…
Е.Афанасьева― Потому что 99,9 в периоде…
А.Лошак― Хотя в школе мы проходили.
Е.Афанасьева― Даже те, кто проходили, максимум помнят, что он «бунтовщик хуже Пугачева» - сказала Екатерина; и что он просто поехал…
А.Лошак― То есть она организована как путеводитель, что, в общем, довольно революционно по тем временам. Это очень удобно для экранизации: мы просто едем по тем же населенным пунктам. В принципе трасса М-10 федеральная Москва-Петербург – у нее символическое название «Россия» - она практически идет по тем же местам, что опять же говорит о том, что не много изменилось. Там несколько всего лишь пунктов населенных, которые остались чуть-чуть в стороне. Ну а дальше он просто использует это как такую форму, чтобы размышлять, предаваться размышлениям о судьбах страны, о судьбах людей, прежде всего, крестьянство. Конечно, главный пафос этой книги – это то, что народ находится в рабстве, и с этим нужно что-то делать, что, собственно, не понравилось императрице, за что он и пострадал.
Е.Афанасьева― Через энное количество столетий главный пафос тогда вашего путешествия из Петербурга в Москву, в чем? Народ – что?
А.Лошак― Народ по-прежнему страдает – это, безусловно. Я не знаю… мы спрашивали в последней серии в Твери, где, собственно, Радищев помещает такую вставную поэму оду «Вольность», где воспевает вольность – так она абсолютно, конечно, революционная, и только за это его нужно было, конечно, сослать в Сибирь, с точки зрения властей того времени. И там мы спрашиваем людей, что они думают: стал ли человек свободен? И вот депутат от КПРФ в местном законодательном собрании, такой боевой мужик, действительно, который что-то пытается там изменить на этом фоне засилья «единороссов» - абсолютно ничего, конечно, у него не получается, через парламент провести там – он говорит, что свободными стали в том смысле, что они свободные от власти, власти на них абсолютно наплевать.
То есть люди, действительно, они скорее не порабощены, а наоборот, брошены, забыты. Особенно в сельской местности это ощущение запустения. Где это мы? А-а, собственно, это было в родовом селе Путина – он же у нас тверской – по дедушке, по отцу. Там спрашиваем: Государство вам помогает? Они говорят: Да ну как? У нас анархия – мать порядка. В общем, это ощущение есть. Даже в связи с этим мы заехали в Прямухино – это родовая усадьба Михаила Бакунина, одного из – это тоже практически по пути – одно, как известно, из главный теоретиков анархизма.
Е.Афанасьева― Человек с ником НЕРАЗБ, вероятно, по поводу родового села и сюжета, снятого там, пишет: «За реплику: «Но церковь и мост на кладбище Путина вам все-таки построил» отдельный респект».
А.Лошак― Но это не моя реплика. Вернее, я просто уточнил ответ, потому что все, что она там построил, это церковь отреставрировал – я так понимаю, на деньги администрации президента – и мост, который действительно важное дело, действительно мост на кладбище – это важное дело.
Люди, действительно, они скорее не порабощены, а наоборот, брошены, забыты
Е.Афанасьева― Получается раньше у нас был образ, который был после знаменитого фильма «Покаяние», это «зачем дорога, если она не идет к храму?» А теперь у нас что - мост на кладбище?. Андрей Лошак в студии программы "Телехранитель", мы говорим о его фильме «Путешествие из Петербурга в Москву. Особый путь». «Какой мощный фильм, - пишет человек с ником Полтава-1, - спасибо, может, просветлеют головы ваших соотечественников. Не все же «ватинки»». Не знаю, кто Полтава, если она не наша с вами соотечественница, или он.
А.Лошак― Видимо, Украина.
Е.Афанасьева― «Выражаю вам уважение, господин Лошак, как к профессионалу своего дела и человеку. Как вам дышится в сегодняшней России?»
А.Лошак― Ну, как дышится? Тут такая штука произошла. Когда я работал на федеральном телевидении, у меня был немножко другой месседж. Я делал фильмы, как мне казалось…ты всегда имеешь в виду, что ты выходишь в прайм-тайм на НТВ, и это должно увидеть максимально большое количество людей, и как бы изменился месседж: этот фильм сделан как бы для другой аудитории, не для той, которая смотрим Первый канал, и с которой мы, собственно, постоянно сталкивались, а для людей нашего круга, людей, живущих в Москве, слушающих "Эхо Москвы", и смотрящих телеканал «Дождь». Я прекрасно понимаю, что пробиться к той аудитории, которая, грубо говоря, сидит на федеральных каналах через подобную площадку очень сложно. Просто у нас нет прямой связи…
Е.Афанасьева― Как отдельная тема проходит - как активно не любят «Дождь» в другой России.
А.Лошак― Да, при том, как известное выражение: «Я не читал, но скажу». То есть, они же не смотрели «Дождь», но они про него слышали по телевизору.
Е.Афанасьева― Вам активно не хотят давать интервью.
А.Лошак― И им уже вложили это мнение, что мы на американские деньги шарим, ищем негатив. И действительно, я такого никогда не встречал. С НТВ были другие проблемы. Там действительно, что «скандалы, интриги, расследования» - люди боялись влипнуть и тоже небеспочвенно в какую-нибудь историю. А тут уже другое, я такого не видел. Такой взгляд подозрительный. Так, наверное, - я не знаю – на иностранцев в сталинской России смотрели.
Е.Афанасьева― Посмотрите, что получается, с одной стороны, мнение вложили. С другой стороны, а нужен ли этим людям «Дождь»? Иной раз даже, когда на поезде едешь из Петербурга в Москву и вроде бы придорожные какие-то отдельные домики видишь, по сути, центр России – это не глухая-глухая…
А.Лошак― Это главная магистраль.
Е.Афанасьева― И то вот каждый раз, когда едешь, понятно, для кого идут бесконечные сериалы, например, «женские сказки» на канале «Россия» или эти боевики на НТВ…
А.Лошак― «Мужские сказки»
Е.Афанасьева― В которых единственное главное: ты еще, мол, жив – там уже всех поубивали, а за тобой еще не пришли – месседж. Может быть, им действительно не нужно другое телевидение?
А.Лошак― Да нет, конечно. Мы бы с Александром Николаевичем Радищевым, наверное, с вами бы не согласились.
Е.Афанасьева― Так я вопрос для обсуждения вкидываю.
А.Лошак― Я понимаю. Нет, конечно, нужны. Слушайте, я недавно с Верой Кричевской общался, которая долго проработала на НТВ, потом опять же работала на «Дожде», и мы вспоминали, собственно, ту золотую эпоху НТВ, когда были «Намедни», когда был Парфенов. И, собственно, что такое «Намедни»? Нельзя же сказать, что это была какая-то супермассовая программа.
Е.Афанасьева― Элитарная. Но выходила в прайм-тайм.
А.Лошак― Но, тем не менее, у нее была колоссальная аудитория. И не то, чтобы мы как-то старались там на лубочный язык это переложить – нет, мы абсолютно так же самовыражались, как я, собственно, самовыражался сейчас на «Дожде», тем не менее, это смотрели. Это говорит о том, что, в общем, все зависит от того, чем «кормить» аудиторию. Сейчас, к сожалению, она сейчас очень сильно – не знаю, какое слово подобрать – может быть, очень сильно прозвучит, но испорчена нынешним продуктом центрального телевидения.
Е.Афанасьева― У вас там есть большой фрагмент вашего разговора с местной журналисткой, редактором. И здесь человек пишет, правда, без подписи из Санкт-Петербурга, и он пишет: «Воспитывайте положительные чувства, а не негатив». Вот это вопрос, причем в разговоре с вашей собеседницей меня поразил тот факт, что она вам утвердительно говорит, что надо же 70%...
А.Лошак― У нас тверская область – территория хороших новостей: 70% - откуда она эти 70% взяла? - Ну, как? Так же принято.
Е.Афанасьева― Это им сверху спустили?
А.Лошак― Этого я уже не знаю, но, видимо, у них есть какие-то установки или это у нее внутри такой как бы локатор. Он там с 60-х годов сидит.
Е.Афанасьева― Понятно. Ничего не поменялось.
А.Лошак― У нее единственный орган, который, по-моему, по-настоящему развит – это улавливание сигналов сверху. Она как бы улавливает это…
Е.Афанасьева― Ведь это давний спор: что делать прессе? Ну, понятно, не в смысле замалчивать, но показывать ли, искать ли это хорошее, позитивное – людям,мол, и так плохо, пусть они хоть какой-то просвет видят – или им бесконечно… они и так живут отвратительно, а им еще показывают, насколько они плохо живут. Вот после этой поездки что-нибудь поменялось в вашем отношении к этой…
А.Лошак― Дилемме?
Е.Афанасьева― К дилемме – вот…
У нас анархия – мать порядка. В общем, это ощущение есть
А.Лошак― Я не знаю. Это же у Лермонтова еще, что, помните, в предисловии к «Герою нашего времени», что «моя задача показать болезнь, а не лечить ее». Ну то есть, мне кажется, это задача журналиста. Лечит должны другие люди, а мы просто показываем то, что есть. Конечно, можно было это снять и по-другому, наверное. Это, правда, очень сложная задача, действительно. Но, я думаю, что журналисты федеральных каналов с этим научились справляться, как бы можно показать, как все замечательно. Но, если ты выходишь с микрофоном на главную, как правило, единственную улицу деревни, и спрашиваешь человека: «Как живете?» - вот из 100 человек 99 вам ответят: «Не живем, а выживаем». И ты не подталкиваешь к этом ответу.
Е.Афанасьева― У вас замечательные вариации,когда вы явно снимаете до и после официального интервью. Видно, как люди меняются, как меняется тон, меняется на диаметрально противоположный ответ. Вот у вашей продавщицы, или она официантка…
А.Лошак― Бармен, да.
Е.Афанасьева― Когда она начала говорить, как ей здесь нравится, а потом говорит, что ничего не нравится. Мы прервемся на новости. Не знаю, 70% есть хороших новостей у Александра Климова или нет? А потом продолжим разговор с Андреем Лошаком о его фильме.
НОВОСТИ
Е.Афанасьева― Мы продолжаем программу "Телехранитель". В студии Елена Афанасьева, в гостях Андрей Лошак. Мы говорим о фильме, который в 6 сериях вышел на канале «Дождь» и сейчас доступен на сайте канала «Путешествие из Петербурга в Москву. Особый путь». Тося пишет: «Выпустите на диске. «Дождь» смотреть не могу». Почему из Москвы не может смотреть «Дождь», не знаю. Нет ли планов выпускать на диске?
А.Лошак― Это вопрос не ко мне, а уже к «Дождю», скорее. Есть в принципе планы попробовать сделать из этого полный метр, полнометражную версию.
Е.Афанасьева― Документальную.
А.Лошак― Полуторачасовую примерно, чтобы ее можно было еще показывать не только в сериальном виде.
Е.Афанасьева― Александр пишет: «Андрей, кино супер, пробрало до глубины души. Смотрели всей семьей». Другой Александр или тот же самый спрашивает: «Можно ли считать ваш фильм «вольным», как говорили прежде, или «национал-предательским, как говорят в наши времена?» В кавычках и то и другое.
А.Лошак― «Вольным» - я не очень понял. «Национал-предательским» - наверняка, часть аудитории посчитает, с этим, к сожалению, ничего не могу поделать. А так, еще раз повторюсь, это взгляд человека, живущего в Москве, достаточного, по сути, оторванного от того, что происходит в России, потому что Москва – это другое государство, и я, честно говоря, ощущал персонально такой голод по соприкосновению с непосредственной русской жизнью. Потому что опять же по телевизору этой картинки тоже нет. Ну, а как еще, кроме как взять и проехать? Я просто нашел такую форму, как книга Радищева, и она дает такую глубину резкости историческую.
Но, в общем, это нормально, мне кажется, в принципе для живущего в России, особенно журналиста. В прошлом году, например, у меня тоже такое было, потому что с того момента, как я перестал регулярно работать где-бы то ни было репортером телевизионным, такой голов регулярно испытываю. В прошлом году я прошелся крестным ходом из Кирова до реки Великой – Великорецкий крестный ход – самый массовый в России. Это был тоже очень интересный опыт погружения в такую среду. В этом году такую форму придумал.
Е.Афанасьева― Смотрите, практически, когда фильм заканчивался, начался показ очередного страноведческого цикла Владимира Познера и Ивана Урганта. Вот сейчас идет проект о Великобритании. И там, практически в ответ на вопрос, почему он не снимает такой же фильм о России, Владимир Владимирович – Ваня ему этот вопрос еще раз задает – он говорит, что отвечал уже множество раз…
А.Лошак― В «Вечернем Урганте» задает или в фильме?
Е.Афанасьева― Прямо в фильме о Британии Владимир Владимирович Познер отвечает, что «я много раз говорил, что это должен лучше сделать какой-то иностранец совсем, у которого взгляд не замылен, а у меня замылен взгляд».
А.Лошак― Я умоляю! У нас, а уж у Владимира Владимировича… мы, москвичи живем в другом государстве. Вообще, терапевтически, я считаю, это нужно делать каждому, особенно, конечно, чиновникам: просто садиться на машину и с остановками ехать, не так, как они проносятся. Путин-то на вертолете летает на Валдай. В общем, как-то… это очень полезно.
Е.Афанасьева― Телефон для sms: +7 (985) 970 45 45. Из sms, из тех соображения, которые на сайт пришли Сергей из Ярославской области: «Очень правдиво. После третьей серии не смог смотреть. Очень заунывно. Спасибо за честность».
А.Лошак― Это первый хоть критический какой-то отзыв.
Е.Афанасьева― Но он не критический, наоборот, спасибо вам говорит.
А.Лошак― Нет, то, что заунывно…
Е.Афанасьева― Я так понимаю, что эта и Россия за МКАД… Из Самарской области Сергей пишет: «Андрей, а сами вы удивились положению дел в «замкадовской России» или нет? Если да, то чему?»
А.Лошак― Нет, конечно, не удивился, я все это предполагал. Тут удивляет другое. И я старался это в фильме отразить, хотя, может быть, действительно, этих примеров получилось недостаточно много, но поражают люди, которые в этой безысходности, как это говорит Лена, фон действительно очень депрессивный: все уезжают, все разваливается – это как бы фактор жизни.
Е.Афанасьева― Вы показываете, например, одно из хозяйств, где работают… он как бы кореец или узбек…
А.Лошак― Он кореец, да.
Я до конца для себя не отрефлексировал все, потому что, то, что я делал, это репортаж
Е.Афанасьева― Он нанимает китайцев и объясняет, что там, где четверо узбеков…
А.Лошак― Даже не русских.
Е.Афанасьева― Даже не русских, уже непонятно, что. Обслуживают теплицы. …То хватит одного китайца. Рассказывает, например, как китайцы работают. Или у вас есть мэр небольшого крошечного поселения, который афророссиянин, скажем так. Получается, что эти люди, которые жалуются на запустение – я не беру старушек, которые там умирают в этих деревнях – может быть, просто работать там русские люди не умеют? Вы не задавались этим вопросом, почему китайцы могут…
А.Лошак― Собственно, мы нашли такую одну из остановок у Радищева, это село Едрово, и там он решает воспеть образ некой крестьянки, которую он встречает. И, естественно, задача была – найти каких-нибудь девушек прекрасных и с ними поговорить. Там была как раз эта Кристина бармен очаровательная тоже… А потом мы просто…
Е.Афанасьева― Девушки на трассе или…
А.Лошак― Нет-нет, потом мы пошли дальше. Увидели опрятную на удивление избу…
Е.Афанасьева― А, это женщина, у которой…
А.Лошак― Да, библиотекарь, которая своими руками построила…
Е.Афанасьева― У которой есть в доме ванная.
А.Лошак― Да, у нее есть ванная – это, конечно, фантастика. И у нее есть Wi-Fi и у нее все, вообще, есть. И прекрасная кухня, и все это она, собственно, своими руками, потому что муж, как обычно «объелся груш».
Е.Афанасьева― Еще библиотекарь, зарплата-то…
А.Лошак― Да, зарплата небольшая, но она говорит, что помогает отец, но, в принципе, она все отстроила: прибивала доски, все своими руками. И она первый человек, который не жаловался нам. Она была на каком-то невероятном позитиве. Они все в школу ходят и все, и она такой прекрасный пример была… И она-то там сказала, а что, действительно, никто задницу от дивана за 10 тысяч рублей не хочет, а в том же время за те же деньги молдаване, украинцы, прочие гастарбайтеры на лесосеке что-то там работают из зарабатывают как бы большие деньги, которые отправляют еще туда.
Е.Афанасьева― Дети, которые растут с Wi-Fi они уже будут знать, что с этой землей можно делать и что дальше.
А.Лошак― Ну, конечно.
Е.Афанасьева― Сразу «Курочка ряба» Кончаловского…
А.Лошак― Это очень глубокий вопрос. Мы, естественно, нашли фермера. Нам нужен был фермер, человек, который тоже что-то пытается с этой землей брошенной делать. И это было методом тыка нашли, совершенно случайно через какое-то объявление в интернете, где он писал, что приглашает доярок и прочих людей, предоставляет жилье. И оказалось, что был такой монолог, поток невероятный…, ну это просто книга Иова – через что человек прошел, приехав из Франции, и решив потратить тут деньги на то, чтобы тут выкупить землю и построить ферму. Начиная с того, что Россельхозбанк не кредитует сельское хозяйство, а кредитует автозаправки и ритейлеров и заканчивая тем, что просто нет людей. Люди в деревне не хотят работать. Они привыкли, как он это все объясняет, к тому, что кто-то придет и даст.
Е.Афанасьева― Вот это вопрос русского человека: «А вот нам не на дали, не прибавили…», или наоборот: «Спасибо, Путин прибавил…».
А.Лошак― Это патерналистское сознание, да. Слушайте, это действительно, начиная с коллективизации как минимум, а может быть, и раньше инициатива наказывалась строго в этом государстве. И это тоже можно объяснить. Задача государства – это инициативу поощрять всячески, а этого, к сожалению, не происходит. И дальше, собственно, фермер, который проявил инициативу, рассказывает о том, что он на грани разорения, потому что нельзя без кредитов поднять ферму. У него при этом есть бизнес-план, как эти кредиты вернуть в течение года или полутора, но ему их просто не дают.
Е.Афанасьева― Вера Ивановна из Казани пишет: «Спасибо за фильмы. Жаль, что их не покажут по Первому каналу» - из республики Татарстан. «Спасибо за фильм, с удовольствием посмотрела, посоветовала знакомым» - Славка из Кемерово. «Как получилось Андрею оставить свой неповторимый стиль в нынешнее время? Условия ведь сильно изменились». Видимо, не «оставить», а «сохранить» Как получилось?
А.Лошак― Благодаря телеканалу «Дождь», видимо, который никак не лез в то, что я делаю, за что ему огромное спасибо.
Е.Афанасьева― Есть еще вопрос: «По-вашему, есть ли у России этот свой особый путь, или это все пропаганда?», - спрашивает Илья.
А.Лошак― Ну, слушайте, по факту конечно есть, потому что мы, конечно, совершенно особое образование и точнее, чем это описал Тютчев «умом Россию не понять» уже точнее не скажешь. То есть, ну да, этот пусть есть. Я не знаю, из-за чего он происходит, но то, что мы и не Азия, и, к сожалению, для меня не Европа – это очевидно. Это очень интересно, конечно, понять. Многие читали путешествие де Кюстина, маркиза де Кюстина, которое еще в те годы было признано русофобским. Я бы так не утверждал. Это просто взгляд человека европейского сознания, человека эпохи рационализма, который пытается рационально объяснить то, что он видит. И в этот момент происходит, как говорится, «разрыв шаблона», потому что Россия – это территория иррациональная. Здесь действительно причинно-следственные связи, они нарушаются в какой-то момент.
Е.Афанасьева― Нет ли желания попробовать такую же поездку, пусть без Радищева в каких-то других краях России, потому что, например, всегда одни регионы жили намного лучше и богаче, и там работы было больше – южные, например, или Татарстан, другие национальные республики, нежели Нечерноземье или вот глубинка. Посмотреть, что в Сибири, на Урале?
А.Лошак― Нет, если появятся такие предложения, я с удовольствием. Мне, например, тут подкидывали идею «Сахалин» Чехова попробовать экранизировать. Но это будет еще более депрессивная, боюсь что, история.
Е.Афанасьева― Еще раз напоминаю телефон для sms: +7 (985) 970 45 45. И человек с ником Немец-22 пишет: «Добрый день, Андрей Борисович. С большим интересом смотрел ваш фильм. После просмотра остались, конечно, смешанные чувства. Грустного больше. Но и наш извечные вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать?». Хотя больше волнует второй. На первый на данный временной промежуток ответов все же больше. Спасибо за фильм. Скажите, пожалуйста, во время просмотра обратил внимание: все серии смонтированы не совсем последовательно по населенным пунктам, а с небольшими возвратами. К примеру, начинается рассказ про Вышний Волочек, потом опять Крестцы. Извините, если ошибаюсь. Это сделано намеренно или для чего?»
А.Лошак― Мы же не делали все-таки путеводитель, по которому люди будут потом ездить и дорогу искать. Просто тут есть определенные нарушения географии. Например, в Тургиново тоже, знаете, там Радищев не заезжал – это родовое село Путина, - но, поскольку оно лежало в нескольких десятков километров от трассы, конечно, было бы странно туда не заехать.
Е.Афанасьева― Михаил из Ивантеевки пишет: «Меня потрясла концовка фильма с Сергеем Мохнаткиным». К сожалению, у вас там идут титры: рассказать тому, кто не видел, в смысле интервью.
А.Лошак― Да, с Мохнаткиным нам, в кавычках, наверное, «повезло». Просто я где-то наткнулся, что он жил в Завидове. Я думал, так и получилось, что это будет наша последняя остановка, дальше уже идет просто Московская область – это уже совсем другая жизнь. И это прекрасно: 101-й километр, Мохнаткин. И, собственно, как раз после оды «Вольность» такой, революционной показать такого интересного странного человека, который всегда бунтует, всегда страдает от власти, вечный оппозиционер. Было интересно, мы его пригласили, он приехал, потому чтоон находился в больнице. Специально приехал – мы его поснимали.
И потом совершенно для меня было полным шоком, когда я услышал через несколько недель приговор: 4 с половиной года строго режима за то, что он якобы ударил по лицу полковника. Я потом смотрел видео, которое размещено на сайте радио «Свобода». Вы бы видели этого полковника, вы бы видели этого Мохнаткина, который ему по пояс, пожилой человек. В общем, его как опасного рецидивиста приговорили к 4 с половиной годам строго режима. Я не знаю, конечно, 60-летний человек, довольно больной – как он это вынесет. Но, собственно, это был таким мощным завершением…
Е.Афанасьева― Оды «Вольность».
А.Лошак― Оды «Вольность» и, вообще, радищевского пафоса. Ведь его эпиграф: «Чудище обло, озорно, огромно и лаяй» – это же, собственно, подразумевал под этим Российскую империю. Вот, пожалуйста, она по-прежнему «обло и лаяй».
Е.Афанасьева― Рассот из Канады пишет: «Спасибо. Посмотрел с удовольствием, смешанным с печалью». Фархат из Оренбурга предлагает маршрут: «Предлагаю совершить путешествие по маршруту Пушкин с заездом в наш город. Пугачевский бунт».
А.Лошак― Да-да, вот идеи я всячески поддерживаю. Давайте подкидывайте.
Е.Афанасьева― Дмитрий, Нижний Новгород: «Почему вы думаете, что за пределами МКАД живут темные в подавляющем большинство необразованные люди?» А «Дождь» еще год назад имел большой охват. И сейчас есть интернет, значит "Эхо" и «Дождь»» Имеется в виду, что там доступны.
А.Лошак― Во-первых, я так не утверждал. Я говорил, что люди, живущие в пределах МКАДа, во внутренних пределах МКАД, они живут немножко другой жизнью. И мне было просто очень интересно увидеть эти, условные, 86% поддержки курса «партии и правительства» и поговорить с ними. В этом смысле я хочу сказать, что у меня возникли сильные сомнения в достоверности этой статистики. Там есть, конечно, абсолютные зомби, промытые. Вот мы в первой же деревне, куда заехали, под названием «Радищево», которую мы просто не смогли проехать мимо, обнаружили там такую даму. Но кроме них существуют люди, которые… у них более, чем трезвый взгляд на реальность.
Е.Афанасьева― Тогда вам явно зададут вопросы ваши оппоненты: А почему вы уверены, что, если точка зрения провластная – это именно зомбированные люди, а это не их личная точка зрения.
А.Лошак― А зомбированные люди в том смысле, что они просто говорят «телевизором», то есть они говорят реплики из телевизора…
Е.Афанасьева― Соловьевым, да?
А.Лошак― Да, это же сразу видно, когда человек говорит мысли, которые ему вложены. Или, когда он сам размышляет.
Е.Афанасьева― Юрий из Петербурга спрашивает: «Есть ли шанс достучатся до тех зомбированных людей, которых вы встречали в деревнях, или это, что называется, случай клинический?».
А.Лошак― Это очень сложный вопрос. Такой вопрос, которым задавались еще народники. И чего только не делали для этого. Кончили тем, что начали метать бомбы в царя. Я не знаю. Сейчас, конечно, при нынешнем развитии технологии есть интернет, и прочее. Но, как победить силу телевизионной пропаганды, которая как бы палит вовсю, я не знаю. То есть это очень сложно. Пока эта пропаганда будет существовать, будет существовать эта проблема.
Е.Афанасьева― Любовь из Тюмени пишет: «7-го собрала девичник подруг-пенсионерок и показала им фильм. Задумались. А я очень рада». «Дорогой Андрей, ваш цикл, безусловно, один из главных документальных проектов года наряду с парфеновским «Цветом нации». Больше спасибо за эту честную, но безотрадную картину. У меня очень личный вопрос: Правильно ли я понимаю, что фильм отражает ваш объективный и действительно довольно-таки сильный взгляд на русскую действительность. Вы действительно считаете, что никакой надежды нет, или все-таки вы лично, как человек живущий в России, продолжаете надеяться? Если да, то на что» - подпись: Fi.
А.Лошак― Да, это замечательная реплика. Не уверен, что я смогу на нее ответить. Я же вам с самого начала сказал, что я пока еще для себя полученные впечатления не сформулировал ин е сделал вывод. То есть, безусловно, пока ты встречаешь вменяемых людей, думающих, а они там есть и в огромном количестве. Знаете, когда мы… там есть момент, когда мы едем на трассе, дальнобойщики общаются друг с другом с помощью определенной частоты.
Е.Афанасьева― Да, очень интересный вопрос ваш. То есть они сами друг друга задали?
А.Лошак― Нет, я один вопрос просто вбросил: «Мужики, довольны ли вы тем, сколько вы там зарабатываете?». И из этого полуторачасовой такой получился как бы радио-спектакль.
Е.Афанасьева― Так, может, его предложить Венедиктову для "Эха Москвы"?
А.Лошак― Да, но там надо запикивать примерно 50% слов, потому что мужики не стесняются в выражениях. Но они на удивление разумны. И даже я понял, в какой-то момент возникла такая как бы самоорганизующаяся модерация этого чата, потому что в какой-то момент они сами себя как-то загнали в депрессию…, что какой-то: «Слушайте, я один такой придурок, или есть все-таки люди, которые довольны жизнью?»
Е.Афанасьева― Человека три у вас в фильме говорят, что у них нормально, и кто-то даже на Кубу летит отдыхать.
А.Лошак― Да, кстати. Тут, в принципе опять же все зависит от того… очень много в твоих руках.
Е.Афанасьева― Так вот, опять со взглядом: можно послушать это и решить, что все уже и пойти напиться, а можно как тот, понять, что можно заработать, отложить на Кубу, а не пропить, может быть, долго откладывать…
А.Лошак― Но если пытаться спасать народ, как у нас замечательно дама дома-музея Некрасова и Успенского сразу по совместительству – они там рядом в Чудове находятся. Успенский же был такой культовый для народников писатель. У него еще был брат Николай Успенский, и тоже он как-то пытался спасти народ. Николай Успенский спился, а Глеб Успенский сошел с ума. В общем, если пытаться спасать народ, то, боюсь, конечно, что этим все и кончится.
Е.Афанасьева― Продолжают вам предлагать дальнейшие маршруты. Ганс пишет: «Путь декабристов». Юрий из Екатеринбурга пишет: «Север Свердловской области, особенно Пермского края – вот, где депрессуха. Сам видел в походах». «В Саратовскую область приезжайте. Настоящая депрессия».
А.Лошак― Хорошо бы, чтобы был какой-то литературный первоисточник, на который можно было бы опираться – так интересней.
Е.Афанасьева― Очень смешно формулирует Валя: «Проехайте по Московской области – то же самое». «Посмотрела на YouTube все 6 серий, большое спасибо!» - Нина. «Человек ко всему привыкает и приспосабливается. Вы же не паритесь из-за того, что не имеете возможность в отпуск в соседнюю галактику портироваться. Лет через тысячу – может, в любом турагентстве», «Владимир из бани», Нижегородская область. «Добрый вечер! Спасибо вам и «Дождю» за фильм. Мне 40 лет, у меня двое детей и муж. Мы купили дом в Тверской области. Что выйдет не знаю. Ваш фильм прекрасный. Заставил много думать именно себе», - Татьяна из Москвы. «Преогромнейшее спасибо за фильм! Желаю снять еще и не один такой же. Удачи, сил, здоровья!» - Галина.
А.Лошак― Спасибо.
Е.Афанасьева― Вопрос именно о себе – он, наверное, самый важный, не случайно тут многие слушатели, которые писали и на сайт, они вспоминают и Кончаловского с «Курочкой рябой» - та русская деревня, которая в итоге человека, заработавшего и построившего дом с унитазом нормальным – спалила все это. «Андрей, есть ли шанс в России жить, как в Европе или это невозможно?» - Дмитрий, Екатеринбург.
А.Лошак― Вот видите, Михаил Бакунин считал, что во всем виновата власть, и это все озвучивает хранитель этой усадьбы, тоже такой как бы убежденный анархист, -Гаврилыч его называют – он считает, что во всем виновата власть. Но, из кого состоит власть? Из нас, по сути, из людей.
Е.Афанасьева― Но власть у вас в фильме тоже разная. Есть такая власть-власть, а есть вот эта – опять вспоминая этого афроамериканца…
А.Лошак― ВЫ знаете, низовая власть – депутаты сельских поселений, главы сельских поселений – совершенно вменяемый люди, потому что там других не изберут. Там нужно не пить, быть деятельным и честным, потому что там, во-первых, воровать неоткуда, там такие бюджеты, что дай бог…
Е.Афанасьева― Свое закладывать приходится.
А.Лошак― Да, там забор поправить у старушки. Поэтому именно эти люди меня совершенно очаровали, это, как правило, замечательные люди, такая вот «соль земли». Когда ты говоришь с мэром Торжка, тут уже совершенно другое, конечно, ощущение.
Е.Афанасьева― Но ведь эти люди – ладно, власть, - но вот эти люди – у них действительно от русского человека присуща эта любовь к власти. Ведь: «Путин поднял нас с колен», «За Крым Путину простим все» - ведь это постоянно звучит там.
А.Лошак― Это мы сейчас в такие сложные… мы просто не успеем в оставшиеся две минуты.
Е.Афанасьева― Тогда еще более философский вопрос у Дмитрия из Екатеринбурга: «Андрей, а поняли ли вы, кому на Руси жить хорошо?»
А.Лошак― Да, наверное. На самом деле очень хорошо на этот вопрос отвечает хранительница этого дома-музея Некрасова, где как раз в этом охотничьем домике он написал последние главы, но не дописал, как известно. Все опять же, она говорит – я с ней в данном случае согласен, - что Некрасов считал, что во всем виновата власть, но во многом ты сам кузнец своего счастья. Жаль,наверное, что это месседж не был так очевидно заложен, но мне бы хотелось, чтобы люди так думали.
Е.Афанасьева― Предлагают «Золотое кольцо», «Москва-Петушки»
А.Лошак― «Москва-Петушки» - хорошая идея. Надо было на каникулы отправиться.
Е.Афанасьева― Алтайский край – без подписи – цитирует Радищева: «Глянул окрест – и душа моя страданиями человечества уязвлена стала». Не хочется на этой ноте оканчивать нашу сегодняшнюю программу. Спрашивают, много ли материала не вошло в фильм, планируете ли что-нибудь с ними сделать?
А.Лошак― Нет, у нас не было такой возможности разбрасываться материалом, потому что мы всего лишь 12 дней находились в съемочном процессе, в этом пути. Поэтому снимали - все сразу же шло в дело.
Е.Афанасьева― Ну что ж, предложений у вас много. Думаю, еще подкинут ваши зрители, наши слушатели.
А.Лошак― Вы не забудьте мне это все потом переслать.
Е.Афанасьева― Мы перешлем это все Андрею Лошаку.
А.Лошак― Спасибо вам!
Е.Афанасьева― Спасибо за возможность задуматься и посмотреть на себя со стороны, а не только на Великобританию глазами Познера. Елена Афанасьева, прощаюсь с вами до следующего воскресенья. Всего доброго, до свидания!
А.Лошак― До свидания!
