Работа на радио // 2015
18 октября 2015: Люди и дельфины.Гости - Яна Чурикова, Валдис Пельш
Посмотреть и послушать эфир - http://echo.msk.ru/programs/tv/1641688-echo/
Е. Афанасьева― Добрый вечер, в эфире «Телехранитель», программа о сути телевидения, о тех, кто определяет и хранит эту суть. В студии Елена Афанасьева. Как всегда по воскресеньям, говорим мы с вами о персонах, программах, событиях и антисобытиях, которые влияют на то, каким наше телевидение будет сегодня и завтра.
Сегодня будем говорить о проекте, который называется «Вместе с дельфинами». В гостях ведущий этого проекта Валдис Пельш. Да, поднял руку.
В. Пельш― Добрый вечер!
Е. Афанасьева― Видно зрителям сетевизора. Для слушателей поздоровался. Яна Чурикова, одна из участниц этого проекта. Здрасьте.
Я. Чурикова― Да, добрый вечер.
Е. Афанасьева― Валдис уже сказал, что начинать надо с того, что дельфины его окружили со всех сторон. Поздравляем – Валдис только что получил за свой документальный проект Серебряного, или какого дельфина?
В. Пельш― Серебряного дельфина, потому что в номинации «История и цивилизация»…
Е. Афанасьева― Расскажите, где?
В. Пельш― Каннский телевизионный фестиваль, называется Corporate Media & TV Awards, как-то так. Но это очень круто
Я. Чурикова― Короче, Валдис нереально крут, это правда.
В. Пельш― Это пятнадцать ТЭФИ. В нашей номинации победило три фильма, и все три дельфина были вручены серебряные, золотого никому не вручили. Чтобы никого не обижать.
Я. Чурикова― Почему ты снял такое кино, которое получило только Сребряного дельфина, скажи мне?
В. Пельш― Ну, ты знаешь что, Чурикова? Хвост от дельфина получи в Каннах, и потом…
Я. Чурикова― Кто там голосовал-то, жюри? Или что там за система?
В. Пельш― Это крупнейшее…
Я. Чурикова― Я знаю, что ты крут, неимоверно просто крут.
Е. Афанасьева― Тяжело приглашать ведущих на радио, потому что они сразу забирают бразды правления себе и начинают рулить эфиром. Яна Чурикова, Валдис Пельш, говорим о проекте «Вместе с дельфинами». В общем, надо было спросить сначала, как вам дельфины, как вы тренируетесь, но, естественно, у нас первые смски, Митя Алешковский уже в Фейсбуке написал: мучители дельфинов.
Я. Чурикова― А, да.
Е. Афанасьева― Придется начать с этой сложной темы, потому что в интернете поднялась волна: отпустите дельфинов, не мучайте дельфинов, и даже собирали петицию.
Что вы скажете по этому поводу? Мучитель вы дельфинов, Яна, и что вообще, если серьезно, насколько обоснованные эти претензии защитников дельфинов? Действительно ли содержание в неволе для этих животных так сложно? Узнавали ли вы вот этот вопрос прежде чем или во время работы?
В. Пельш― Я просто хочу сразу сказать, что этих дельфинов нельзя выпустить на волю, они там погибнут. Это дельфины, которые где-то уже в пятом поколении родившиеся в дельфинариях.
Я. Чурикова― … в третьем.
В. Пельш― В третьем поколении.
Я. Чурикова― Вот сейчас поколение дельфинчиков, которое народилось в большом сочинском дельфинарии в парке Ривьера, это третье поколение. Как все начиналось, собственно? Когда отлов дельфинов в Черном море был разрешен – это было давно-давно, в незапамятные времена, в прошлом веке, страшно сказать – вот, собственно, Паша, самый старый наш дельфин, которому 40 лет, родоначальник племенного нашего дельфиньего стада. Вот он был пойман в научных целях, Паша, где-то в 90-е. И вот Паша, от него пошли есть все дельфины, которые сегодня живут и тренируются в Сочинском дельфинарии. У него еще две самки, которые видели волю, это Васса, ей 19 и Соня, ей 10. А дальше, вот все те твои знакомые дельфинихи – Капля…
В. Пельш―(неразб.)
Я. Чурикова― … мальчик, да, и вот в этом году просто хороший показатель как раз для всех наших друзей, которые говорят: отпустите дельфинов… Куда мы их отпустим, у них даже навыка охоты нет.
Е. Афанасьева― А дельфины, которые в дельфинарии, жить в открытом море не могут?
Я. Чурикова― Это вам любой морской биолог скажет – это так. Ну, просто, если отпустить, это будет катастрофа для этих животных.
В. Пельш― Более того, продолжительность жизни дельфинов в дельфинарии гораздо больше, чем в открытом море, потому что это тоже вам скажет наверняка любой специалист, потому что условия проживания в свободной среде, они предполагают еще и охоту, они предполагают бескормицу, то есть, отсутствие корма, они предполагают нефтяные загрязнения, сети рыболовецкие, в которые дельфины попадают и погибают, потому что они их не видят – преломление сети в воде равно преломлению воды, она в воде невидима.
Поэтому говорить о том, что, вы мучаете дельфинов и отпустите их немедленно – наверное, не совсем правильно, ибо если это сделать вот ровно так буквально, как призывают нас некие борцы за права дельфинов, то, наверное, да, все закончится катастрофой.
Это, помните, история была с корридой португальской, когда быков привезли сюда? Выступили борцы за права быков о том, что нельзя мучить животных, хотя это не испанская коррида, а португальская, где, скажем так, это демонстрация взаимоотношений, выездки на лошадях и поведения быков. И потом все эти быки благополучно померли от голода в подмосковном каком-то хлеву, куда их согнали, потому что их никто не собирался кормить, никто не собирался вывозить.
Е. Афанасьева― Защитники…
В. Пельш― Но зато защитники записали галочку, что они спасли животных.
Е. Афанасьева― Они их не кормили, не содержали? Они что, отобрали?..
В. Пельш― Шоу закрыли, вывозить их назад было себе дороже, поэтому их просто оставили где-то в Подмосковье в каком-то нетопленом хлеву, где они все померли. Надо сказать, ужасной смертью померли, от бескормицы.
Я. Чурикова― Просто мы же с Валдисом старинные дайвера, правильно?
В. Пельш― Да.
Я. Чурикова― Поэтому, по крайней мере я, прежде чем дать согласие на участие в проекте, конечно же, изучила вопрос, мне важно было понимать, что именно в нашем дельфинарии все условия содержания…
Е. Афанасьева― Яна, расскажи подробнее, потому что вот смски продолжаются, предлагают проект «Вместе с акулами», и называют, что это ужасное шоу, что мучают и так далее.
Я. Чурикова― Ребята, вы тогда просто слушайте, что мы тут пытаемся говорить. Дело-то не в этом, дело в том, что дельфин, который рожден уже в неволе, у него уже есть определенный комплекс задач, вот они их выполняют. И главное, что почему-то все защитники животных отказывают дельфинам в личности. Это артисты, и я быв это не поверила, если бы сама их не увидела. Они, особенно моя дельфиниха, вот из первых двух эпизодов, Капля – Валдис не даст соврать – она лезет во все номера, потому что ей хочется себя проявить, у них у каждого есть свой характер. Я вам могу про каждого персонально рассказать, потому что…
Е. Афанасьева― Рассказывайте, рассказывайте.
Я. Чурикова― Есть еще аргументы такие, что мы их там эксплуатируем. Заставить дельфина невозможно сделать ничего. С ребенком можно договориться словами, дельфин человеческой речи не понимает, они вообще понимают набор знаков, которые мы им подаем, или вообще энергетически только можно с ними как-то общаться. Два мира, две судьбы, два разных языка.
И вот здесь, действительно, это программа о том, как можно договариваться с теми, кто думает иначе. В общем, такая, в принципе, пацифистская серьезная передача, которая призвана научить очень многому, в том числе и политиков всего мира. Мы действительно должны убедить дельфина как-то сделать что-то, потому что миллиард раз так было: не хочет Капля ехать – она сбросит, или не хочет Капля делать трюк – она уйдет там, где ей интереснее, там, где ей больше рыбки дадут.
Это все абсолютно такой воспитательный, причем, не только мы их, они нас воспитывают тоже, потому что это означает, что мы должны быть интересными, мы должны какие-то найти фишки, чтобы дельфин был с нами.
Их заставить любить тебя нельзя насильно. Вот это существо, конечно, совершенно другого порядка, вот здесь защитники дельфинов правы. Дельфины – космические существа, с Венеры, наверное. Вот правда, есть такое ощущение.
Для меня эта программа именно о поиске общего языка, о диалоге. Поэтому, ребята, правда, это артисты, им нравится, и если у них получается, их прямо прет.
Е. Афанасьева― Есть смска, спрашивают: «Как вы думаете, стали бы они по собственной воле, а не за жрачку, плескаться и колесом ходить? Им это вообще надо?» — спрашивает Рупрехт из Тульской области.
Я. Чурикова― Хороший вопрос. Вы знаете, как, есть же масса свидетельств того, что дельфины, например, будучи в живой природе, у них есть ряд рефлексов, на основе которых, собственно, были развиты все трюки, которые они делают. Например, известны случаи, когда дельфины выталкивают тонущего человека из воды. И, как выяснилось, это часть поведения дельфинов внутри самой дельфиньей стаи – более слабого сородича более сильные начинают подталкивать на поверхность.
Е. Афанасьева― Не загрызают, как некоторые другие в прайде своем, а наоборот, выталкивают.
Я. Чурикова― Нет. Мне понравилась иерархия дельфиньей стаи, там масса тонкостей. Там очень много, как в человеческом обществе всего, иногда там какие-то дельфиньи навыки рассказывают нам, людям, о самих себе какие-то вещи. Соответственно, как раз то, что дельфины действительно спасали людей, и такие факты были.
Газманов тут вспомнил случай: плыл он ночью – рассказывал он тебе?
В. Пельш― Нет.
Я. Чурикова― Мой партнер. Плыл ночью в Анапе, как-то так получилось, что что-то… ну, ночь, Анапа, а яхта, с которой они купались, как-то отошла куда-то и потерялся человек в море – все. Олег Михайлович, мой партнер. И дальше он говорит: я просто плыву к берегу, плыву, просто не понимаю, куда. И понимаю, что меня кто-то подталкивать начинает. Я, конечно, неслабо испугался – а дело происходит в Черном море как раз. Черноморские афалины, действительно, очень умные дельфины, которые – это просто у них в генах, они такие.
В. Пельш― Опять же, мы, поскольку Яна и я, мы встречали дельфинов в естественной среде их обитания, это действительно животные, которым люди интересны и которые…
Е. Афанасьева― Валдис, надо сказать тем, кто не следит за вашими дайверскими увлечениями – то есть, вы оба увлеченные люди, которые ныряют, погружаются.
В. Пельш― Да.
Е. Афанасьева―И наблюдают животных в их естественной…
В. Пельш― Мы этим занимаемся давно, и ни одна рыба, ни одно млекопитающее морское вряд ли… хотя киты тоже проявляют интерес, но дельфины, если им интересно: вот вы видите, мимо вас идет большая стая, вдруг 10-15 особей отделяются, приходят к вам и начинают с вами играть.
Е. Афанасьева― Даже такие совершенно не дрессированные…
В. Пельш― Совершенно верно.
Я. Чурикова― Это их навык такой.
В. Пельш― Они зависают перед вами вверх головой, они начинают щебетать…
Е. Афанасьева― Они ищут общения.
В. Пельш― Они начинают вас подталкивать, они с вами реально играют. И это просто естественный навык дельфина используется человеком для демонстрации возможностей дельфинов перед большой аудиторией. Другое дело, что вы можете сказать: я противник зоопарков и дельфинариев, не ходите в зоопарк и не ходите в дельфинарий – я вас пойму.
Я. Чурикова― Знаете, как, а с другой стороны, а если маленький ребенок, не дайвер, где я еще могу научить ребенка общению с животным и осознанию того, что ты на этой планете не единственное существо? Поэтому, боюсь, что здесь очень много аспектов есть. Я понимаю, конечно, что каждый выбирает здесь свою дорогу, но просто когда есть некое отсутствие аргументов, а есть некое нагнетание истерии – мне печально.
Е. Афанасьева― Я напоминаю, что это Яна Чурикова и Валдис Пельш.
В. Пельш― Еще скажем: понял, Митя Алешковский?
Е. Афанасьева― Дмитрий, звоните нам в эфир. Или пишите. Валдис Пельш, Яна Чурикова в программе «Телехранитель». Я даже не сказала наш смс номер, а смски идут, +7-985-970-45-45.
Уже слушатели между собой спорят. Кто-то пишет из Московской области и ником к-офф: «Да никто не говорит, что бы их отпускали, речь о том, чтоб их не тащили из Сочи». Да их никто не тащит.
Я. Чурикова― Мы же в Сочи ездили, ребята, понимаете?
В. Пельш― Давайте другую сейчас поднимем проблематику о том, как звезд бедных пихали в самолет, заставляли прилетать, ни свет ни заря выходить работать, а потом пихали назад. Яна, ты сколько, 3 недели болталась между Москвой и Сочи?
Я. Чурикова― Ну, около месяца. И я, честно говоря, очень признательна команде своей, команде Viacom, потому что взять отпуск на такое большое количество времени я не могла физически, и так получилось, что… нет, немножко я взяла.
Был момент, когда я просто забила на тренировки, потому что мне нужно было быть в офисе на работе. Потом как-то приходилось совмещать, то есть, у меня было время, когда я, например, ночь проводила в самолете, чтобы утром выйти в Сочи к дельфинам, потом вечером этого же дня после вечерней тренировки садилась обратно в самолет и летела, потому что нужно было утром быть в офисе. У меня вот так все было. Поэтому, братцы, нет.
Е. Афанасьева― Продолжая эту тему, давайте мы попробуем потихонечку заканчивать, если наши слушатели согласятся. Сергей спрашивает: «А почему не стерилизовать дельфинов и не прекратить пытки хотя бы для следующего поколения?»
Я. Чурикова― Какие пытки, подождите! Ведь в неволе же не размножаются животные, это же очевидный факт. А у нас уже в третьем поколении, у нас в мае родился дельфиненок, которого мы переименовали в Первого, а еще чуть раньше…
Е. Афанасьева―Это в честь канала?..
Я. Чурикова― Ну, конечно. Его зовут Первый. И чуть-чуть раньше еще одни дельфиненок. В этом году в Сочинском дельфинарии родилось два малыша, одному сейчас 6 месяцев, другому – 4. Ну, как – нельзя же насильно заставить рожать дельфиниху? Вы что, ребята?
Е. Афанасьева― Валдис, вы смотрели со стороны, Яна общалась непосредственно. Со стороны как вы наблюдали общение вот разных людей – разных по темпераменту, по возрасту, с разными животными? Расскажите, как строились эти отношения не только у Яны, но и у других участников?
В. Пельш― Вы знаете, там действительно все бегали вот такие воодушевленные встречами с дельфинами, работами с дельфинами. И надо сказать, что мы ни разу – вот мы с Машей Киселевой приезжали на сутки раньше, потому что нам нужно было отрепетировать наши небольшие с китами-белухами. Ни разу мы, заходя в дельфинарий – а мы прилетали и шли на репетиции достаточно поздно – или покидая дельфинарий, ни разу мы не видели, чтобы кто-то не присутствовал. То есть, кто-то приходит на тренировку, кто-то уходит с тренировки, опять же, начались интриги, потому что дельфинов нужно делить, и нам все жалились… Ну, опять же, я…
Е. Афанасьева― То есть, у вас были любимые дельфины…
В. Пельш― Нет-нет, сейчас я вам скажу. Дело в том, что мне удалось завоевать доверие всех участников, потому что я в первый день подошел к каждому и сказал: все ставят на тебя, я поставил на тебя…
Я. Чурикова― … а потом, когда я краем уха услышала, что он так всем говорит… Я просто простила своего старого друга.
В. Пельш― Там была очень интересная, конечно, ситуация, когда все начинают тебе плакаться в жилетку и говорят: у нас дельфин, у меня, допустим, с Максимом Марининым, он тяжелый, у него была уже тренировка, а мне сейчас, я вижу, что у меня дельфин устал… В какой-то момент я понял, что для всех очень важен не сам факт победы, а важно очень хорошо выступить, взаимодействовать со своим дельфином и показать то, ради чего они… Я как-то пошутил, уже прямо вошел и сказал, что у Аллы Михеевой синяки покрывают 40% ее тела. Это, в принципе, правда.
Я. Чурикова― В общем, мы все там синие…
В. Пельш― Потому что можно врезаться, со сныривания или падения с дельфина можно врезаться в бордюр. Дельфин, кстати, не врежется в бордюр.
Е. Афанасьева― А Яна может.
Я. Чурикова―Слава богу, у нас были защиты…
В. Пельш― Но меня удивило, насколько для них это важно, насколько для них это действительно стоит на первом плане. То есть, не было ощущения, что я пришел сюда посветиться, потому что это шоу Первого канала, и, может быть, какое-то количество людей обо мне станут думать больше.
Я. Чурикова― В моем случае, слава богу, все-таки я офисный сотрудник, у меня моя команда. Поэтому было время, когда меня долго-долго не было в дельфинарии. И потом, когда я приходила, все-таки, знаете как, тут не люди, наверное, в один момент завелись, хотя и люди тоже. Было ощущение, что дельфины тоже как-то включились в этот процесс соревновательный. Но в какой-то момент просто стало понятно, что всем участникам очень важно, как чувствует себя дельфин, и все поняли, что мы в одном бассейне, что это не звезды – герои этого шоу, а дельфины – это звезды.
Поэтому,если вы посмотрите внимательно, то там взахлеб все участники рассказывают про своих дельфинов, именно истории про характер, про то, какие характерные отметинки есть на каждом, как мы их различаем. А мы в какой-то момент действительно начали их всех различать: кто, чей, где, кто, куда.
Е. Афанасьева― Они вас как-то…
Я. Чурикова― Дельфины нас?
Е. Афанасьева― То есть, вас, участников, поделили, выдали вам дельфинов. А было ли, что не сработались пары, дельфин выбирал другого участника?
Я. Чурикова― Не знаю, Капля поначалу выбирала всех участников, потом мы с ней нашли общий язык. Я считаю, что мы подружились. И прямо это ощутимо было, потому что был момент, когда Капле дали отдохнуть, и ее так отпустили поплавать. Я к ней пришла – она ко мне не подошла. Ну, то есть, мы просто, видимо, как-то по-человечески не договорились.
Но когда я пришла к ней на следующий день, она действительно подошла ко мне, и я вдруг поняла, что она мне говорит: давай чеши ну-ка мне спинной плавник. Я говорю: давай почешу. А потом она такая – бац, повернулась сама: давай теперь другую сторону чеши. Она, причем, дает хвост, потом чеши хвост. И надо все чесать, это все так прикольненько. Потом она дала с собой поплавать. Я ей говорю: давай – я все-таки человек, я не так хорошо плаваю, как ты, не так хорошо меняю глубины, особенно с задержкой дыхания. Там глубина метров 7 в бассейне.
В. Пельш― 6.
Я. Чурикова―Она говорит: ну, давай. Это я сейчас нормально со стороны — как человек разговаривает с дельфином. Беру за спинной плавник, и она понимает, где у меня заканчивается мой воздух, то есть, сколько можно меня катать в толще воды, чтобы я как человек не задохнулась. Она меня потом сама выталкивала наверх. Это просто потрясающе.
В. Пельш― А у меня был такой случай, когда мы писали подводки на дне, у меня рядом был баллон с воздухом, я набирал воздуха, говорил какие-то фразы, и понятно, что мне в этот момент было не особенно до дельфинов и белых китов. И вдруг мне на ногу наехал каток. Я повернулся – это Гоша, который просто специально мне прижимал ногу головой и смотрел на меня. И он всем видом показывал: а чего ты на нас не обращаешь внимания?
Е. Афанасьева―Действительно.
В. Пельш― Ты давно с нами…
Е. Афанасьева― Ты пришел в наш мир.
В. Пельш― Ты уже минут 10 смотришь в одну точку, мы плаваем рядом…
Е. Афанасьева― А ты нас не видишь.
В. Пельш― Ты нас не видишь.
Е. Афанасьева― Спрашивают: программа своя или лицензионная? Спрашивает Оля. Думаю, что на этот вопрос мы уже ответим после новостей на «Эхо Москвы». Валдис Пельш, Яна Чурикова, говорим о программе «Вместе с дельфинами» в «Телехранителе». Через несколько минут продолжим.
НОВОСТИ
Е. Афанасьева― Мы продолжаем программу «Телехранитель». В студии Елена Афанасьева, говорим сегодня о проекте «Вместе с дельфинами». Яна Чурикова – участница этого проекта, Валдис Пельш – ведущий этого проекта. И в начале мы обсуждали тему протеста в интернете, я хотела сказать, что здесь не прекращаются смски возмущенные. Но потом посмотрела, что большая часть из их, где-то 90% идет с одного IP адреса. Девушка Елена, и Галина, и Жанна, и Айвори – так что, есть какой-то один противник, который категорически…
Яна, не пользуйтесь телефоном.
Я. Чурикова― Нет-нет, я прошу прощения, потому что по поводу протеста…
Е. Афанасьева― Фон идет.
Я. Чурикова― Вот есть такое ресурс, где эта петиция была рождена, называется change.org, это международный ресурс. Любой человек, кстати, можно и за деньги, если компания, можно и просто так, если ты обычный, скажем, физлицо, организовать движение в поддержку чего-то или против чего-то. Вот, собственно, эта петиция, о которой идет речь, которая требует закрыть шоу на Первом канале, она как раз и есть на этом открытом ресурсе change.org.
Собственно, вначале, на старте проекта, было 40, сейчас – 121 тысяча подписчиков. Уже 2 недели эта цифра стабильна, то есть, их число не растет. Соответственно, если идет какое-то количество протестов, то – пожалуйста. Ресурс открыт.
Е. Афанасьева― Ну, в общем, мы эту тему закроем, потому что общаться с одним и тем же человеком, подписывающимся разными именами, совершенно…
Я. Чурикова― Фишка-то еще в том, что, например, на этом же ресурсе есть какие-то другие, более полезные социальные инициативы, типа, например: давайте соберем денег какому-то малышу на операцию; или: давайте построим бабушке моей пандус в подъезде, потому что моя бабушка инвалид и она не может…
Е. Афанасьева― Там же надо что-то поделать, надо деньги перечислить, построить…
Я. Чурикова― Дело в том, что бабушка гораздо популярнее. То есть, петицию про бабушку подписало 200 тысяч человек.
Е. Афанасьева― Это прекрасно. Давайте вернемся к теме. Лицензионная или нет программа, Валдис, вы не в курсе?
В. Пельш― Дело в том, что подобные вещи сложно лицензируются, ибо, в чем правило? То есть, если в программе «Кто хочет стать миллионером» или в программе «Угадай мелодию» правила четкие, это лицензионные продукты, то здесь это шоу с животными, где участники пытаются найти с ними общий язык и показать какой-то номер. Лицензировать это практически невозможно. Я не знаю, вели ли переговоры руководители Первого канала и, соответственно, продюсеры, с какими-то другими компаниями. Я думаю, что…
Е. Афанасьева― По крайней мере, как крупный международный проект – я такого шоу не знаю, есть где-то или нет.
Я. Чурикова―Испанский есть оригинал где-то.
В. Пельш― Есть еще такая штука, называется обмен технологиями, или покупка технологий. Вы не покупаете формат, но вы, допустим, покупаете у людей информацию, как сделать то-то, как сделать это, как технологично наладить процесс вот такой и прочее-прочее. Допустим, там, по технике съемок, по технике озвучания, у нас пытались наши кулибины сделать звук под водой, на меня навешивали периодически микрофоны, я с ними нырял, они тут же дохли.
Е. Афанасьева― То есть, под водой звук не пошел?
В. Пельш― Нет, к концу шоу ребята потихонечку наладили звук, но мы уже настолько привыкли без него работать, сказали: знаете что, ребята, отдыхайте.
Е. Афанасьева―Вы просто говорите, а потом озвучиваете?
В. Пельш― Под водой мы просто говорим, да. Нет, там идея была титровать, но надо сказать, допустим: популярная ведущая Яна Чурикова…
Я. Чурикова― Ты так меня называешь…
В. Пельш― Вот, иначе не выговоришь. Вот эти новые технологии.
Е. Афанасьева― +7-985-970-45-45, если у вас еще есть вопросы к Яне Чуриковой, Валдису Пельшу. Катя пишет: «Я школьница, очень хочу в будущем работать с дельфинами. Не подскажете ли вы, куда пойти учиться?»
Я. Чурикова― Кстати, отличный вопрос. Правда. Можно, кстати, пойти сначала попробовать, что это такое, пообщаться с ними в том же Сочинском дельфинарии.Кстати, там же проводятся сеансы дельфинотерапии, когда малыши с различными нервными расстройствами плавают с дельфинами, несколько сеансов проходит, им становится получше.
Потому что там в дельфинарии можно встретить грамотных специалистов. Я сейчас говорю исключительно о том дельфинарии, в котором мы были, мы уже со всеми познакомились. Они всегда на связи и с соответствующими институтами в Российской Академии наук, с соответствующими специалистами в том числе. Там всегда идут замеры качества воды, все эти, вот куча параметров, которые более наукообразные. Возможно, там вам и подскажут, куда вам пойти учиться.
В. Пельш― Кстати, насколько я понимаю, в Московский Москвариум, вот этот океанариум, часть специалистов приехала именно из Сочи, потому что лучшие специалисты именно там.
Я. Чурикова― Но именно в Большом Сочинском дельфинарии, потому что ребята, которые в интернете там возмущаются, я тоже их понимаю, потому что в Краснодарском крае много-много дельфинариев вдруг резко открылось в последнее время. Ну, как-то так, пошел какой-то тренд. Все их мы не инспектировали, но есть еще такая история, как передвижные дельфинарии, здесь…
Е. Афанасьева― Вот тут из Омска пишут, что привезли… я сейчас не найду эту смску, что привезли в Омск, и они там в маленьких каких-то ужасных условиях.
Я. Чурикова― Здесь это очень – тут я солидарна, потому что тут нужно, знаете ли, понимать, потому что содержание животного – все равно там требуется определенный литраж.
Е. Афанасьева― Передвижной дельфинарий – это, конечно, издевательство.
Я. Чурикова― Вот это, конечно, издевательство. Тут я на это соглашусь.
Е. Афанасьева― А кто должен, по идее, вот это прекращать?
Я. Чурикова―Очень странно поставлен процесс контроля над вот такого сорта…
Е. Афанасьева― Как бывает с передвижными цирками, которые потом бросают, когда заканчиваются у хозяев деньги на еду.
В. Пельш― Либо животные помрут, и тогда общественность поднимается, либо животные сбегут. Но дельфины как бы сбежать практически не могут. И когда сбегают либо умирают животные, вот тогда мы все начинаем: о, вы посмотрите, а как мы проходили мимо каждый день вот этих ужасных клеток и ужасных условий содержания. Поэтому, если вы действительно радеете за то, как содержатся дельфины, в каких условиях они живут, конечно, инспектируйте, конечно – и Яна солидарна с вами, и я с вами солидарен.
Е. Афанасьева― … проверить, в каких условиях у вас этот передвижной дельфинарий. Тем более, в городе, где так холодно сейчас.
Я. Чурикова― Пожалуй, да. Поэтому в Москвариуме приветствуется такая инициатива, там объемы, конечно, аквариума колоссальные, самого этого бассейна. Конечно, места там много. Там даже касатки есть, и они там нормально себя чувствуют, им довольно просторно.
Но специалисты, как правильно говорил Валдис, школа в данном случае Большого Сочинского дельфинария в парке Ривьера. Вот там – да, там все с научной точки зрения четко, гладко. Во всех остальных местах не была, не видела, не знаю. Вот здесь могу отвечать за каждого дельфина.
Е. Афанасьева― Спрашивает Дмитрий Мезенцев из Ханты-Мансийского округа, чему еще учит ваше шоу, и открыли ли вы дельфинов еще с какой-то стороны, ранее неизвестной?
Я. Чурикова― Ты открыл для себя дельфинов скакой-то новой стороны?
В. Пельш― Надо сказать, что для меня это был первый такой близкий контакт с белыми китами, с белухами – они замечательные просто, я не ожидал. Я по секрету скажу: мне они нравятся гораздо больше, и поскольку нам, мне и Маше Киселевой выделяли именно белух для наших вот таких веденческих интертейнментов, нам очень нравилась фраза: белые киты для белых людей.
Я. Чурикова― Какой…
В. Пельш― Вы не знали, что мы за вашими спинами…
Я. Чурикова― Вы над нами глумились? Вот тоже ведущие!
В. Пельш― Но вот, ничего кроме удовольствия. Понимаете, то же самое, как спросить у дайвера: вот ты погрузился, видел таких-то, таких-то рыб – что ты вынес из этого? Что ты узнал для себя? Может быть, рыбы открылись тебе с какой-то невиданной стороны?
Е. Афанасьева― Еще расскажите смешные случаи с дельфинами, это же любимое: смешные случаи на съемках и так далее.
Я. Чурикова― Мы снимали уже 5 фактов о дельфинах. Нужно было – причем, мы сняли больше фактов. Просто действительно много всего интересного рассказывали: сколько едят, как спят.
Е. Афанасьева― А как спят?
Я. Чурикова― Одно только полушарие спит, а второе бодрствует.
Е. Афанасьева― Это как?
Я. Чурикова― Ему нужно же всегда дышать. Поэтому, если мозг будет отключаться совсем, то дельфин задохнется просто. Поэтому однополушарный сон так называемый. Когда дельфинчик зависает, вот так просто как в анабиозе, и у него дыхало наверху – в общем, надо понимать, что отдохнуть человек прилег. Я еще подумала для себя: мне бы на совещаниях такую функцию…
Е. Афанасьева― Это многие умеют, так, одним глазом.
Я. Чурикова― Я так не умею, я все время включаюсь в процесс. Так вот, снимали мы этот сюжет, снимали дельфинарий, ходим, ходим… А мы же выходим в гидрокостюмах, а тут я что-то такая в платье в развевающемся пришла, и как раз Ванда вылезла – это уже дельфин, с которым я работала с третьего эпизода, в третьем и в четвертом – она такая вылезла. Они же иногда делают, что хотят. Она – раз, такая – на помост. Ну, прикольно, съемочная группа радуется — дельфин вылез сам на помост. И тут я вдруг понимаю, что что-то меня тянет…
Е. Афанасьева― … в платье красивом.
Я. Чурикова― И понимаю, что Ванда начинает жевать мое платье. Она же сильная! Они же весят около 200 килограммов, это же целая такая махина. И я понимаю, что я сейчас останусь… и я начинаю вступать с ней в диалог. Говорю: Ванда, слушай, мы тут и так одеваемся не особо-то, это мое единственное красивое платье здесь, говорю, ну, пожалуйста. И она отпустила.
В. Пельш― Надо сказать, что все участницы, которые применяли определенные методы грима, макияжа и убранства, очень четко в первую очередь сами следили за тем, чтобы ничего не осталось в бассейне. Когда даже теряли резинку от волос, за ней ныряли тут же.
Я. Чурикова― Я, например, ныряла за своими.
В. Пельш― Да. Тут же доставали. Были запрещены шпильки-заколки, которые могут вылететь в воде, и дельфин может случайно проглотить. И мы стояли с Машей Киселевой, что-то шутили, в костюмах – на мне смокинг, на Маше красивое платье, и Маша говорит: давай прыгнем прямо сейчас. И кто-то из проходящих участников шоу говорит: нельзя-нельзя, Маша, у тебя, смотри, блестки – на полном серьезе – они могут отлететь, не-не, даже не думай!
Е. Афанасьева― Юрий пишет: «Отличное шоу, только Долина, как мне кажется, не в своей тарелке».
Я. Чурикова― Ой, вы что, ребята, вы даже себе не приставляете, насколько… во-первых, у нас есть такой «часик», мы все, участники там собираемся и обсуждаем все эпизоды и говорим…
В. Пельш― … туда, кстати, ведущие войти не могут.
Я. Чурикова― Администратор «часика» Олег Михайлович, скажи ему, чтобы он тебя внес. Иными словами, когда мы сейчас с Ларисой Александровной переписываемся, она так скучает по Гоше и Глаше. Гоша и Глаша – это как раз пара белух. И действительно у нее получилось найти с ними общий язык, они такие классные. У нас там целая трагедия, вы даже, ребята, не в курсе, а у людей беда – у них не сложилось.
Е. Афанасьева― Расскажите. Что, роман не сложился?
Я. Чурикова―Да. Гоша – самец, Глаша – самка. Вот они пара. Как бы рассчитывали, что все – потомство будет. Но Глаша, она, в отличие от самок человека, раз один раз сказала, что: ты мне не нравишься, то потом она своего мнения не меняет.
В. Пельш― К вопросу о смешном. Вот смешное – это видеть, что у Гоши не сложилось с Глашей по утрам.
Я. Чурикова― Да, это видно.
Е. Афанасьева― Бедный Гоша!
Я. Чурикова― Да, поэтому есть в планах у дельфинария… Понимаете, белуха – она же больше чем вся ваша студия.
Е. Афанасьева― Где же найдешь еще одну?
Я. Чурикова― Транспортировка морских млекопитающих – это отдельная наука. И сейчас – у них, конечно же, нет сайтов знакомств для белух, и соцсетей для белух, или вот этих чатиков. Поэтому история в том, что, видимо, как-то надо нового партнера Глаше или новую партнершу Гоше найти.
Е. Афанасьева― А лучше и тому, и другому. А где все поместятся? Я помню историю, когда я еще в «Новой газете» работала, и мы пошли в зоопарк, потому что жираф Самсон – подшефный «Новой газеты».И пошли мы в закрытый день, когда там убирали, повели детей своих.
И там рассказали историю, как бедный Самсон страдает, потому что у него нет девочки, потому что он особый. Есть жирафы, но они другие, им нельзя скрещиваться. И мы про это написали статью, и совершенно замечательный один друг газеты, живущий в Америке, но русского происхождения, у него жена Люба.И вот нашли, причем, самое тяжелое было – жирафиху перевезти, они же огромные, в самолет нельзя, и они очень нервничают, их надо было усыпить. Тоже сложно.
И, в общем, пока перевезли Любу, она сломала ножку, и она была маленькая, ей нельзя было вступать в какие-то взрослые отношения, их поселили рядом, и он так страдал, бедный жираф. Лучшие, по-моему, почти человеческие, эссе «Новой газеты» писались в то время лучшими золотыми перьями, потому что это было то, о чем говорит Яна, это возможность понять что-то о себе.
Люба не выжила, это была большая трагедия. Сейчас я, кстати, не очень – потеряла эту тему. Но как писали все мои коллеги, это надо сейчас найти и еще почитать. Потому что блистательные совершенно…
Я. Чурикова― Я представляю.
Е. Афанасьева― Транспортировка – я о чем говорю – была такая же большая проблема – во-первых, найти, во-вторых, она дорого стоит. Когда платил этот человек, его жена, оплатили покупку и транспортировку Любы, все равно это как-то печально закончилось.
Я. Чурикова― Мы, конечно, люди, у нас есть такое свойство, как антропо-морфизм, мы все живое наделяем человеческими качествами. Поэтому мы…
Е. Афанасьева― Самсон страдал, это вот то, что Валдис говорит.
Я. Чурикова― Вот и Гоша страдал.
В. Пельш― Но Гоша очень смешно страдает каждое утро в дельфинарии.
Е. Афанасьева― Задает вопрос Михаил: «В Сочинский бассейн закачивают морскую воду или пресную?»
В. Пельш― Туда закачивают микст, потому что, значит, я видел, как смешивают, то есть, приезжает целый грузовик, он приезжает раз в несколько дней,он забит солью морской специальной, которая в определенный бункер ссыпается, после чего подмешивается к воде, потому что вода постоянно фильтруется, там идет постоянная система очистки. То есть,это не трубопровод из Черного моря в дельфинарий, это именно созданная специальная вода.
Я. Чурикова― Но там главное, что мне понравилось в интернете в Инстаграме в основном фотки: а я слепну от хлора. Мы в этой воде плескались наравне с дельфинами, мы реально провели в ней довольно много времени в процентном соотношении, мы все пахли – потому что мы кормили рыбой дельфинов – иными словами, все же мы девушки, у всех реакция на хлор.
В. Пельш― А можно я скажу одну вещь?
Е. Афанасьева―… лицом работает, что ли.
В. Пельш― Я был, наверное, единственный из участников шоу, кто опускался на дно в маске, имел возможность…
Я. Чурикова― Я тоже.
В. Пельш― … просмотреть всю воду, которая находится в дельфинарии, и поскольку я знаю, допустим, воду в Олимпийском бассейне на Олимпийском проспекте, мы там учились с Яной в свое время нырять с аквалангом, так вот, количество всяких кузек, которые плавают и там и сям, приблизительно одинаково. Просто нужно понимать, что у дельфина каждые 2 часа отмирают чешуйки, для того чтобы народились новые, из-за чего он обладает такими уникальными скользящими качествами. Вот эти чешуйки, они какое-то время плавают, потом их отфильтровывают и воду чистят.
Я. Чурикова― Там два метода очистки — механическая фильтрация, как чистится она биологически, это гидролиз, который берет воду, и химическая реакция идет, она очищается просто таким образом. Подвал под дельфинарием – огромное помещение, в котором стоят вот эти установки, которые делают воду правильную, анализ берут, доктор с этой колбой ходит постоянно, смотрит чего как.
Е. Афанасьева― То есть, приятно видеть, что участники и ведущие не просто пришли отработали свое…
В. Пельш― Да уж, не дурачков пригласили.
Е. Афанасьева― … а знают все буквально про это шоу, про дельфинов теперь. А Валдису вопрос не по этой теме, Маша интересуется, будете ли вы продолжать съемку, которую прервали из-за землетрясения в горах.
В. Пельш― Да.
Е. Афанасьева― Как раз нам рассказывали в последний раз, что собирались ехать.
В. Пельш― У нас вроде хорошо. У нас появился якорный спонсор, очень известный мировой бренд, которые сказали: да, нам это очень интересно. Я надеюсь, что в течение месяца мы подпишем контракт. И, значит, в апреле группа уезжает на Эверест.
Я. Чурикова― Опять в апреле?
В. Пельш― 11 апреля мы всегда в Катманду. 19 мы всегда в базовом лагере. 24-25 альпинисты всегда стоят на вершине.
Я. Чурикова― Я чуть не померла – он же, когда там был интернет, он же все выкладывал. И мы следили-следили, а потом – бац – новости. И все.
Е. Афанасьева― И вам пришлось эвакуироваться.
В. Пельш― Да, естественно. Но мы не эвакуировались, сначала мы ждали, что будет с горой, потому что китайская сторона приостановила сразу восхождение и попросила всех спуститься вниз. И 29 числа китайская сторона официально закрыла город через 4 дня после долгих раздумий, и после этого мы вынуждены были вернуться назад.
Е. Афанасьева― Значит, съемки будут в вашем проекте о том, как гора не принимает.
В. Пельш― Да, конечно, это будет приличный эпизод о землетрясении, эпизод о людях, которые шли в 15-м году и, к сожалению, для них невозможно идти в 16-м, потому что каждое место в экспедиции стоит 55 тысяч долларов. И несколько человек копили несколько лет для того, чтобы пойти. И у нас будут уже истории, у нас есть в группе один человек, который в 14-м году пошел, не смог дойти.
Е. Афанасьева― Если гору закрыли, то надо еще 55 тысяч?
В. Пельш― Нет, 45, потому что пермит…
Е. Афанасьева― Ненамного меньше.
В. Пельш―… разрешение на восхождение, так называемый пермит, он стоит в районе 10 тысяч долларов. В этом случае он продлевается на 3 года.
Е. Афанасьева― Какой кошмар! Вот что значит, увлеченные люди.
Я. Чурикова― Мой друг Пельш, видимо, адреналиновый нарк. Вот ты, наверное, Валдис реально адреналиновый наркоман.
В. Пельш― Во-первых, мы не можем закончить, мы потратили деньги Русского географического общества. И не в наших привычках брать деньги, а потом говорить: а, вы знаете, что-то нас трясло, ой, деньги провалились в щель.
Я. Чурикова― А многие так говорят, понимаешь?
Е. Афанасьева― Легко.
В. Пельш― Мы рады за них. Мы обязаны выполнить свои обязательства, и нам очень хочется снять это кино, потому что нам очень интересно, во-первых, снимать, а, во-вторых, мы не знаем, чем закончится, и нам хочется увидеть, что произойдет с нашими героями на вершине, как они будут, как мы уверены, стоять триумфально и махать всем нам.
Е. Афанасьева― То есть, вы просто следите за восхождением людей, которые к этому готовились? Это не просто ваша съемочная группа?
В. Пельш― Мы и следим за людьми, следим, как они меняются. Они меняются на высоте очень сильно. И мы рассказываем о горе, потому что если я вам расскажу несколько фактов – допустим, три навскидку, вы каждый раз скажете: о, я этого не знала! О, серьезно, даже так?
Е. Афанасьева― Каждый раз приходите и рассказываете столько интересного, то про летчиков, то про горы, то про дельфинов…
В. Пельш― Вот поэтому интересная история о горе и интересная история о людях, которые идут покорять эту гору. Хотя Букреев, один из героев, кстати, фильма «Эверест», который недавно вышел, считал, что гору нельзя покорить. Он считал, что с горой можно только сравняться.
Я. Чурикова― А, кстати, между прочим, совершенно правильное философское отношение к силам природы, ты ее не подчинишь никогда в жизни.
Е. Афанасьева― Смска с подписью «хор мальчиков» из Петербурга: «О каких чешуйках речь – у дельфинов кожа, они млекопитающие».
В. Пельш― Ха-ха-ха. Читайте энциклопедию. Дело в том, что, уважаемый «хор мальчиков», ребята, а у вас перхоти нету, да?
Я. Чурикова― Короче, там тема в следующем. Они действительно выглядят таким гладенькими и резиновенькими, но ведь неспроста они так любят чесаться – каждые 2 часа заменяются у них частички кожи.
Е. Афанасьева― Каждые 2 часа?
Я. Чурикова― Да. У них так кожа быстро регенерируется.
Е. Афанасьева― Приходите чаще – столько всего нового…
Я. Чурикова― Мы даже подшучивали иногда, что просто дельфины Большого Сочинского дельфинария выписали из Москвы дорогой отряд чесальщиков. А мы действительно все как-то так прониклись этим процессом, и всех дельфинов мы с удовольствием почесывали.
В. Пельш― Я так понимаю, что времени у нас в обрез?
Е. Афанасьева― Нет, у нас есть еще 3 с половиной минуты.
В. Пельш― Я просто хотел полезный совет дать. Дело в том, что рано или поздно любой порядочный человек должен встретиться с дельфином, даже не в открытом море, хотя бы в дельфинарии. Мой совет: чешите между грудных плавников.
Я. Чурикова― Вот здесь, вот как подмышечки, и вот пузечко.
Е. Афанасьева― И все – лучшие друзья.
В. Пельш― Все думают, что надо чесать им голову, в районе дыхала.
Я. Чурикова― Подождите, на самом деле у каждого дельфина свои предпочтения, где лучше чесать.
В. Пельш― Но грудные плавники, между ними и вот грудка – это самое козырное, это беспроигрышно.
Я. Чурикова― Дельфин сразу ваш друг. Они иногда вот так вот встают на плавнички, почему тренеры сначала, прежде чем начать с ними работать, они вот так вот делают, дельфины встают на плавнички. Потому что у него каждый глаз видит на 180, а когда он вот так встает, у него вот так вот совмещается картина, хотя бы как-то он видит, что вы хотите ему показать. Такие классные.
Е. Афанасьева― Они узнают – вот ты говоришь, что уезжала, приезжала. Ты возвращаешься – они тебя узнают?
Я. Чурикова― Да, конечно.
Е. Афанасьева― Как это узнавание проявляется?
Я. Чурикова― Она приходит ко мне. Я же понимаю, что у Капли, например, чуть-чуть нижняя челюсть выдвинута вперед, это ее такая особенность. А у Ванды вот здесь вот такие родники…
В. Пельш― Это правда, потому что Капля, она меня тоже полюбила, но я очень правильно ее чесал. Вот садишься записывать на бортик, и тебя кто-то сзади игриво так обрызгивает водой. Тут сто процентов это Капля, потому что вот я ее хорошо почесал, и она ко мне часто приходит. Она напоминает: слышь, брат, давай…
Я. Чурикова― И, кстати, вот эти маленькие дельфинчики, которые родились, они уже смотрят за тем, что делают взрослые дельфины, и если взрослые дельфины пошли на трюк, там, например, у них есть такая фишка, они коллективно машут хвостиком: до свидания делают плавником.
Е. Афанасьева― Это их учили, или?..
Я. Чурикова― Их учили. А малыш слизывает с них сам трюк, встает рядом с ними и так…
Е. Афанасьева―И начинает так же хвостиком.
Я. Чурикова― Мы с него угораем, как говорят в Сочи. В Сочи, кстати, особый забавный диалект, я оттуда столько слов понахватала. И свой литературный русский вынуждена иногда править с сочинского на общеэфирный. Так что, все это нормально, это хорошая программа о том, как надо дружить на планете Земля.
Е. Афанасьева― Ната пишет: «Какой позитив, молодцы. Спасибо за эту передачу. Привет нашим друзьям-дельфинам».
В. Пельш― И смотрите, с нашей стороны совет, 24 числа финал – мегарубка…
Я. Чурикова― Там такое будет!
Е. Афанасьева― По-серьезному?
Я. Чурикова― Там все будет…
Е. Афанасьева― … не играли?
Я. Чурикова― Действительно, не только мы, но и дельфины, там дельфины уже завелись. Они уже тоже поняли, что это соревнование.
В. Пельш― Тайн не будем раскрывать.
Я. Чурикова― Не будем.
В. Пельш― Будет интересно, действительно. Будет динамичная программа, которая будет вызывать желание посмотреть еще. Но мы скажем в конце программы ауфидерзейн, и надеюсь, что многие…
Е. Афанасьева―… это четыре эпизода – и все, финал?
В. Пельш― Да.
Е. Афанасьева― В следующую субботу.
В. Пельш― И надеюсь, что многие телезрители напишут письмо на Первый канал, напоминаю адрес –Москва, улица академика Королева, Константину Львовичу Эрнсту: уважаемый Константин Львович, пожалуйста – второй сезон.
Е. Афанасьева― Ну, что, я напоминаю, что это Валдис Пельш, ведущий проекта «Вместе с дельфинами», Яна Чурикова.
Дмитрий Мезенцев пишет вам: «Браво, спасибо!» Елена Афанасьева, прощаюсь до следующего воскресенья. Всего доброго!
В. Пельш― До свидания.
Я. Чурикова― До свидания.
